"Борис Пильняк. Третья столица (Повесть)" - читать интересную книгу автора

в Россию, мы вместе, юношами, замерзали в северной Сибири. Ты у северно-
го полюса будешь отрезан от человечества, быть может, наверное, ты зах-
вораешь цынгой, тебе придется неделями стоять среди льдов, очень возмож-
но, что ты погибнешь в аварии или умрешь от холода или голода, полгода
ты будешь жить в сплошном мраке, тебе покажется событием, если, быть мо-
жет, посчастливится побывать в юрте самоеда, - все это ты знаешь лучше
меня. Ты идешь на всяческие лишения, - и все же ты уходишь в море, хо-
чешь уйти потому, что ты так волишь. Это свободная твоя воля. Ты волишь
итти на страдание. Твои страдания, твои лишения - будут тебе даже ра-
достью, потому что ты их волишь увидеть: это было б непереносимо, если
бы это было против твоей воли. То, о чем я сейчас говорю, я называю во-
лей хотеть, волей видеть. Это воля, когда она об'единена нациями, чело-
вечеством, его государствами, она есть, - история народов. Иногда она
почти замирает, тогда у государств нет истории, как у китайцев в послед-
нее тысячелетие. Так нарождались и умирали мировые цивилизации. Мы пере-
живаем сейчас смену последней - Европейской. Мы переживаем сейчас чрез-
вычайную эпоху, когда центр мировой цивилизации уходит из Европы и когда
эта воля, о которой я говорил, до судороги напряжена в России. В Париже
мне сообщали, что там найден способ борьбы с брюшным тифом и не могут
приступить к изучению сыпного - за отсутствием во Франции сыпно-тифозных
экспонатов. Любопытно проследить вплотную историческую волю народа, тем
паче любопытную в аспекте людоедства и заката Европейской культуры. Но
вот что проистекает еще из этой воли видеть: холодность, жестокость,
мертвенность, - людям, живущим этой волей, не страшно, а только интерес-
но смотреть - смерть, сыпной тиф, расстрелы, людоедство, все ужасное,
что есть в мире. -

"Всего хорошего тебе, дорогой брат мой Эдгар, будь здоров.
Твой брат Роберт. -"

В Эйдкунене, на Германской границе, надо было пройти через таможню.
Были солнечные полдни, - и около Эйдкунена, когда поезд медлил, прощаясь
с восточной Пруссией, в канаве у шпал, после уже нескольких месяцев вес-
ны в Париже, здесь впервые перед Россией появился снег. Под стеклянным
навесом у вокзала, на пустынном дебаркадере, было холодновато и отку-
да-то - из полей - веял пахнущий землею, набухший русски-мартовский ве-
терок. Из вагонов табунками вышли джентльмены, женщин почти не было. -
Предложили сдать паспорта. Трегеры в тележках повезли вещи. Прошли в та-
моженный зал. Американцы в буфете пили коньяк. Мистер Роберт Смит прошел
на телеграф и дал несколько телеграмм:

- Мистрис Смит, Эдинбург. - Мама, сейчас я переезжаю границу. Прошу
Вас, простите мистрис Елисавет: она не виновата. -
- Мистрис Чудлей, Париж. - И еще раз я шлю Вам мое поклонение, Елиса-
вет, и прошу Вас считать себя свободной. -
- Мистер Кингстон, Ливерпуль. - Альфред, все мои права и обязанности
я оставляю Вам. -
- Английский королевский банк, Лондон. -
- - - N текущего счета - - -
- Лионский кредит, Париж. - - - - N текущего счета -