"Валентин Пикуль. Меланхолия полковника Богданова ("Исторические миниатюры") " - читать интересную книгу автора

полковник Богданов все доходы гребет под себя лопатой, а ты, как дурачок, и
уши развесил... Да пошли на его канал ревизию, дабы уличить. Дабы наказать.
Дабы в отставку его. И чтобы другим стало неповадно от нас доходы
утаивать...
Клейнмихель и сам желал бы избавиться от Богданова, ибо отдельные люди
в его заскорузлом понимании были вроде идиотов, не умеющих жить. Он уже не
раз, повинуясь желаниям супруги, слал на канал ревизии, своих соглядатаев,
на канале в поте лица работали всякие комиссии и подкомиссии, дабы выяснить,
куда подевались аж все "три рубля и шашнадцать с половиной копеек".
Клейнмихель, угождая своей драгоценной супруге, усердно копал под Богданова
яму, но...
- Но что я могу с ним поделать, ежели он чист, аки голубь небесный? -
оправдывался граф перед графиней. - Ни один из доносов не нашел
подтверждения, Богданов такой мерзавец, что сам не берет и другим брать не
позволяет... Как служить с такими людьми? Об этом ты, дорогая, подумала ли?
Неверно было бы полагать, что Богданов стал неугоден только Клеопатре
Петровне - в Управлении путей сообщения многие наживались с доходов, которые
в чиновной среде принято вежливо именовать "незаконными". Так что яма-то под
Богдановым уже была вырыта, а охотников спихнуть Богданова в эту яму было
тогда немало... Наконец, сослуживцев Богданова душевно язвило то, что его
научная брошюра о работе шлюзов заинтересовала ученых гидротехников Европы,
а сами они на то были неспособны, пригодные лишь для составления
"докладных", кои заслуженным успехом в науке никогда не пользовались.
Клейнмихель, удрученный, известил свою Клеопатру:
- Государь, прослышав о брошюре Богданова, указал мне не затемнять
таланты, а Богданова отличить особ о...
Тут как раз подоспел "табельный" день, когда все чиновники великой
империи чаяли вознаграждения или повышения в чинах, - Клейнмихель,
подписывая наградные списки, заволновался.
- Выпал удобный случай! Богданов думал, что останется неуязвим, но от
меня не так-то легко ему отвертеться. У него, говорят, три дочери... Вот и
стану я Богданова особо отличать, чтобы дочери его сразу сделались богатыми
невестами, и пусть им от женихов не будет отбою...
Вскоре стало ясно, что полковник Богданов за рвение, проявленное в
службе, награждается тремя тысячами земельных десятин "в его полное и
потомственное владение". Но земли эти отводились Богданову не где-нибудь на
воронежских или черниговских черноземах, где только плюнь - и огурец
вырастет, а на самом краю Архангельской губернии, которая необъятным
мастодонтом распростерлась от Печенги до острова Вайгач по меридиану и от
Новой Земли до Шенкурска по широте.
Впрочем, Богданов сначала не усмотрел никакого подвоха и даже
порадовался вместе с женою:
- Земли-то еще нетронутые, великие богатства в недрах ее, чего
доброго - и богатыми станем...
Сам Богданов, связанный службою, на север не торопился, а послал своего
доверенного человека ехать в Архангельск, где в губернской канцелярии надо
выправить документы на владение, а заодно чтобы тот своими глазами
убедился - каковы те дарственные земли? Доверенный очень долго не
возвращался.
Наконец возвратился - ни живой, ни мертвый.