"Валентин Пикуль. Меланхолия полковника Богданова ("Исторические миниатюры") " - читать интересную книгу автора - Прямо Патагония какая-то! - рассказывал он. - Ехал я, ехал, сначала в
телеге, потом в санках по кочкам на олене и, наконец, везли меня на собаках - и завезли ажно в такие края, где ночи не бывает, а всегда светит солнышко и не греет. Сначала-то лес да топи, а потом и кустика, чтобы нужду справить, не видать стало... Места гибельные! Одни болота да мох - и никаких прибылей не предвидется, окромя клюквы, которая горазд уродилась. Одно слово - тундра. Судя по рассказу доверенного, он побывал где-то за славным городом Мезенью, и туг Богданов понял, что Клейнмихель попросту отомстил ему, сделав его - прямо для анекдотов - помещиком Канинской тундры. Нет, не наградили его за службу, а лишь наказали таким награждением, и жене он сказал: - Видишь, как надо мною издеваются! Не удалось Клейнмихелю сломить меня, так он сделал меня посмешищем Петербурга, ибо всякий босяк знает, что тундровых помещиков не бывает. - Так откажись от дарственных земель, - сказала жена. - Зачем? Три тысячи десятин чего-нибудь стоят... Далее началось "сумасшествие" полковника Богданова! *** Облачившись в парадный мундир, при орденах и оружии, полковник Богданов появился на главной гауптвахте Петербурга, от имени императора он потребовал у начальника караула: - Снять двух часовых при оружии, поручив их моему начальствованию для исполнения высочайшей воли... Быстро! начальник караула отрядил для Богданова двух солдат вместе с ефрейтором. Богданов привел их к дому, который занимал граф Клейнмихель с домочадцами и челядью, поставил солдат возле подъезда, а ефрейтору наказал строжайше: - Именем императора дармоеды в сем доме объявлены преступниками и, кто бы ни высунулся из дома, всех загоняй обратно, на улицу не выпускай, при этом не страшись применять оружие, как это и водится с опасными арестантами. - Слушаюсь! - отчеканил ефрейтор. - У меня и мухи из дому не вылетит, всяку тварь расшибем... Богданов перехватил извозчика на улице и в коляске катил по Фонтанке к зданию Министерства внутренних дел, которое в ту пору возглавлял граф Лев Перовский, славный нумизмат и археолог, сибарит и коллекционер. Он с утра пораньше наслаждался лицезрением через линзу древней тетрадрахмы времен Антиоха II, когда секретарь доложил, что приема настоятельно домогается некий полковник Богданов. - А что у него там загорелось? - недовольно спросил министр. - Не знаю. Но говорит, что дело у него государственной важности, отлагательства никак не терпящее. - О, господи! - сокрушенно вздохнул Перовский, с большим трудом отрывая взор от греческой монеты. - Даже поработать как следует на свежую голову не дают..., так и лезут, так и лезут, словно клопы из перины. Черт с ним - проси! Представ перед министром, Богданов сказал: - Вся мать-Россия и великий русский народ с неослабным восхищением наблюдают за теми титаническими усилиями, кои вы, ваше сиятельство, |
|
|