"Валентин Пикуль. Слово и дело (книга вторая)" - читать интересную книгу автора

дороже свинец становится. Это же понятно: сама дорога обходится недешево! И
когда свинец доедет от рудников до Москвы, то цена ему за един пуд - 2 рубля
71 копейка. Иноземный же свинец завозят в Россию из Европы по иной цене - в 1
рубль и 10 копеек за пуд...
- Неужто не понять дикарям столичным, - бранился Жолобов, - что Европа-то,
задерись она, намного ближе к Москве, нежели Нерчинск... Но Нерчинск-то - наш
город, и свинец тут нашенский! Русскому свинцу и предпочтение отдать надоб-
но...
Секретарю канцеляции своей Жолобов в лоб плюнул:
- Иди, иди отседова. Видеть рожи твоей не могу. И просителей до меня не
допущай. Я ныне злой и кого хошь палкой прибью...
Только он так распорядился, как двери - настежь:
- Слово и дело! Губернатор, клади шпагу свою на стол!
Секретарь в калачик свернулся, юркнул вбок, только хвост его и видели. А
Жолобов кулаками двумя об стол трахнул и сказал:
- А ну! Коли такие смелые, так повторите...
Три офицера в дверях повторили приказ об его аресте. Жолобов ботфортом
треснул в окошко, чтобы в тайгу выскочить. Но его сзади схватили. Тогда он
стол перед собою обрушил, тем самым офицеров напугав. А сам - шпагу успел
достать.
- Слово и дело вам легко кричать. Но я не дамся!
Скрестились клинки. Три против одного. Лязг, дзень, зинь...
Атексей Петрович уже немолод, но одного офицера шпагой своей так и всунул
за печку.... Брызнула кровь!
- Не вкусно? - рычал Жолобов, сражаясь умело рукою сильной. - А ты меня
добудь в бою... добудь..: добудь!
Блеско и тонко звенели клинки. Кого-то еще рубанул сплеча.
Длинною полосой тянулась кровь вдоль половицы грязной...
Зверея от крови, насмерть бился неустрашимый губернатор нерчинский - пат-
риот и рачитель о нуждах отечественных:
- Сопляки ишо! Я и не таких груздей с пенька сшибал... На!
И точной эскападой он отбил второго офицера.
- Убью! - посулил третьему и последнему...
И убил бы (он таков). Но тут на крики раненых сбежались солдаты. В грудь
губернатора частоколом уперлись ржавые багинеты, и тогда Жолобов понял, что
не уйти. Тычком вонзил он шпагу в лужу крови на полу.
- Ваша взяла... - сказал, сипло дыша.
Жолобова связали, и солдаты его на себя, будто бревно, взвалили. Столби-
ком, ногами вперед, через двери губернатора пронесли. И на улице в санки бро-
сили. Прощай, прощай, славный град Нерчинск! Прости меня и ты, страна Дау-
рия... увозят меня далеко, за делом нехорошим по "слову и делу" государеву.
- Прощай, каторга моя! - кричал губернатор из санок.
- Прости и нас, Петрович! - отвечали ему каторжные...
Долго везли его спеленатым. И доставили в Екатеринбург. Увидел он над со-
бой Татищева - генерал-бергмейстера.
- А-а, Василь Никитич, мурло твое хамское! - сказал ему Жолобов. - Я-то,
старый дурак, думал, что граф Бирен меня забирает. А вышло, что по шее моей
природный боярин плачется... Иди ко мне, Никитич... нагнись ближе: я тебе
тайное из тайных объявлю.
Татищев нагнулся над ним, а Жолобов его зубами за ухо рванул. Стали его