"Валентин Пикуль. Фаворит (Роман-хроника времен Екатерины II в двух книгах)" - читать интересную книгу автора

велел из полученной суммы восемь вычислить.
- Сколь получается? - спрашивал злоумышленно.
- Сам небось знаешь, - опасливо отвечал Гриша.
Штык-юнкер потянулся было к ноге, но ученик тут же выкинул ее в окно,
за ней и сам выпрыгнул. Моментально очутился на самой верхушке дерева.
Оттуда, неуязвимый, как обезьяна, Гриц внимательно пронаблюдал за отъез-
дом штык-юнкера, награжденного пятью рублями ("за посрамление чина"), и
спустился на землю, лишь соблазнившись посулами матери:
- Так и быть! Дам я тебе пенки с варенья слизать...
Отец даже сечь не стал. Майор впал в мрачную меланхолию, которая ис-
торически вполне объяснима. Дело в том, что по законам Российской импе-
рии всех дворянских недорослей надобно являть в герольдию на первый
смотр в семилетнем возрасте. От родителей строго требовали, чтобы дети
читать и считать умели... Долго обсуждали Потемкины эту монаршую кавер-
зу, потом решили целиком положиться на волю божию и стали заранее гото-
вить дары в смоленскую герольдию. Отец выговаривал сыну:
- Ничего-то с тебя, кроме навозу, дельного еще не было, а сколько
убытков я терпеть уже должен...
В канун отъезда служили молебны, лошадей откармливали овсом. Гришу
нарядили в сапожки, подпоясали красным кушачком. На телегу громоздили
дары - окорока и гусей, бочата с медом, бутыли с наливками. Крестясь и
поминая Бога, тронулись! Отец угрожал: дворянских смотров бывает три - в
7, в 12 и в 16 лет.
- Сейчас еще можно откупиться, а вот на третьем смотре не откупишься
и пропадешь на краю света... Нно-о! - понукал он лошадей.
Смоленск был первым городом, какой увидел мальчик. Гриц даже притих,
когда показались высокие стены крепости, из гущи дерев торчали многие
колокольни. Только вблизи стало видно, что Смоленск сплошь составлен из
малых домишек, разбросанных невпопад средь лужаек, скотских выгонов, па-
сек и огородов. Улицы были выложены фашинником, лишь одна мощеная -
главная, вдоль нее красовались каменные "палаццо" смоленской шляхты. Ос-
тановились на постоялом дворе, наполненном грязью и мухами. За обедом
сидели в ряд с такими же приезжими ради смотра; деревянными ложками дво-
рянство чинно хлебало ботвинью с луком. А рано утречком Потемкины подка-
тили к конторе герольдии. Отец пошел давать взятку деньгами, набежали
верткие подьячие, вмиг раздергали все припасы с телеги. Сумрачный отец
привел сына в контору; там сидел чиновник, под столом у него стояла кор-
зинка с гогочущими гусями.
- Расписаться-то сумеет ли обалдуй ваш?
- Да уж я за него, - униженно кланялся отец.
И внизу бумаги вывел: "Къ сей скаске Недоросыль грсгори сын Лександ-
ровъ маеора патсмкина Руку пршюжилъ". А в сказке было писано, что до
второго смотра Гриша отпускается в дом родителей, дабы, пред Богом и
престолом обязуясь, и далее усердно совершенствовать себя к службам дво-
рянским. Чиновник схватил одного из гусей за горло и внимательно прощу-
пал ему печенку - жирна ли?
Спросил потом уже несколько любезнее:
- Для какой стези чадо свое готовить желаете?
- Пусть стезя сама его изберет, - вздохнул Потемкин...
В конторе было много малолетних и юных дворян. Могуче рыдали здорову-