"Сьюзен Элизабет Филлипс. Блестящая девочка (Том 1) " - читать интересную книгу автора

А в конце недели Алексей объявил, что они отправляются
путешествовать, но не сказал куда.
Вместо "даймлера" с шофером он взял "испана-сюизу" 1933 года из своей
коллекции, и сам сел за руль. Он вел машину очень сосредоточенно, и
Белинда радовалась, что не надо делать над собой усилие и поддерживать
беседу. Она смотрела в окно, на длинные ряды тополей парижских предместий,
тянувшихся вдоль Сены, потом они выехали на голые, мелового цвета холмы
Шампани. Несмотря на прелесть пейзажа, Белинда никак не могла заставить
себя успокоиться. По ее подсчетам, уже шел четвертый месяц беременности, и
скрывать этот факт становилось все труднее. Она была на грани нервного
истощения. Белинда изображала, что у нее продолжаются месячные, которых
давным-давно не было, тайно перешивала пуговицы на новых юбках,
обнаженная, старалась держаться в тени, а не на свету. Она делала все,
чтобы оттянуть время, когда придется сказать Алексею о ребенке.
Во второй половине дня они доехали до Бургундии; виноградники на
склонах холмов окрашивались сиреневыми вечерними тенями. Гостиница, где
они предполагали провести ночь, была очаровательна, с красной крышей,
геранями в горшках на окнах, но Белинда чувствовала невероятную усталость
и не способна была наслаждаться простой, хорошо приготовленной едой,
которую им принесли.
Наутро Алексей повез ее мимо женщин, стиравших белье на берегу Сены,
дальше, на природу. Для ленча они расположились на вершине холма,
покрытого дикими цветами. Алексей в соседней деревне купил кое-что из еды.
Лук-латук, эстрагон, чеснок, большие куски свежеиспеченного хлеба,
посыпанного маком, плавленый сыр.
Единственным, к чему могла притронуться Белинда, было молодое
виноградное вино. Но когда она отпила глоток, по телу ее пробежала дрожь.
После еды Белинда накинула на плечи кардиган и пошла вперед, желая
освободиться от давящего молчания Алексея.
- Наслаждаешься видом, любовь моя?
Она вздрогнула от неожиданности, когда он подошел сзади и положил ей
руки на плечи.
- Да, здесь очень красиво.
- И тебе нравится быть наедине с мужем?
- Конечно, Алексей. Мне всегда радостно быть с тобой.
- Особенно в постели. Правда?
Она ничего не ответила, и, судя по всему, он не ждал от нее слов. Он
показывал ей виноградники и постепенно стал казаться прежним Алексеем,
тем, который водил ее по Парижу. Белинда стала расслабляться.
- Посмотри вон туда, дорогая. Видишь серые каменные здания? Это Куван
де л'Анонсиасьон. Монашенки устроили там одну из лучших школ Франции.
- О! - Но Белинду больше интересовали виноградники. Хотя Алексей
настоял на том, чтобы она приняла католичество перед венчанием, она себя
католичкой не чувствовала. В Индианаполисе дети-католики считались не
такими, как все, почему-то хуже других; в их домах пахло стряпней, на
стенах висели распятия, украшенные пальмовыми ветками, побелевшими и
ломкими от времени.
- Лучшие семьи в Европе посылают своих детей учиться к этим
монашенкам. Сестры берут даже младенцев. Мальчиков, когда им исполнится
пять, направляют к братьям, в местечко близ Лангре.