"Юрий Петухов. Давным-давно" - читать интересную книгу автора

его не было. А привезли, скорее даже принесли, соплеменницы
из набега совсем другое, то, чего старая Ба никак не ожида-
ла.
Четверо из них, а впереди две ее внучки, дочери Ай-Ги-Ши,
ведя коней круп к крупу, держали между ними что-то на куске
белого, залитого кровью полотна. Когда они спешились и по-
дошли ближе, Ба-Баян-Га увидела, что они несли. Она не стала
ни рыдать, ни голосить, из ее единственного глаза даже не
выкатилось слезинки. Те, кто видел старейшую со стороны, и
не подумали бы, что она не такая, как прежде. И только сама
Ба чувствовала, как сжало тисками ее сердце и помутилось в
голове. Она усилием воли оставалась на ногах, но лицо ее не
размякло - наоборот, черты заострились, приобрели хищное вы-
ражение. Выказывание своих чувств не поощрялось в племени.
На полотне, расстеленном прямо на траве, лежала ее Ай.
Лежала уже мраморно-белая, со сведенными судорогой губами и
торчащим из-под ключицы обломком широкого обоюдоострого лез-
вия. Расспросы были ни к чему.
- Вот он, - сказала Баян-Ша, дочь убитой и внучка старей-
шей, указывая пальцем назад. Из-за ее спины вытолкнули и
бросили на колени пленника. - Остальных мы решили не брать.
Ба-Баян-Га молча кивнула и отвернулась.
- Стой, - резко сказала внучка, - теперь моя очередь,
старейшая! Скажи им свое слово!
- Совет решит, - жестко ответила старая Ба, - готовьте
тризну, все должно быть по обычаю!
Она поглядела на пленника - он был среднего роста, это
было видно, несмотря на то что голова его сейчас доходила ей
лишь до пояса, светлокудрый, с волосами до плеч, стянутыми
кожаным ремешком на лбу. Чистые серые глаза смотрели не ми-
гая. На шее, обмотанной арканом, висела рукоять меча с обло-
манным лезвием. "Гляди, гляди, - подумала старая Ба, - это и
хорошо, что ты ничего не понимаешь, а то корчился бы сейчас
в ногах, извиваясь от ужаса, - завтра этим обломком, часть
которого осталась в груди моей дочери, тебя раскромсают во
время тризны на части! А твоя голова с запавшими глазами и
такими светлыми, шелковистыми кудрями станет отличным укра-
шением становища, торчать ей на колу посреди уже ссохшихся
голов и изъеденных вороньем черепов". Но она ничего не ска-
зала. Лишь показала глазами, чтобы пленного бросили у ее ар-
бы.
- Ба! - снова воскликнула за ее спиной Ша.
- Уходи, - тихо ответила та.
И услышала, как заскрежетали в злобе и нетерпении зубы ее
внучки. Ничего - закона она не нарушит, не посмеет!
Убитую унесли - к утру надо было подготовить тело для
погребения. А заодно и тех рабынь, что были ей близки, и
скот, и принадлежащую ей часть сокровищ. Никто не стонал, не
убивался - все знали, что это лишь переход в лучший мир, что
это праздник для самой Ай, для всего рода. Многие из вои-