"Людмила Петрушевская. Время ночь (сб. "Дом девушек")" - читать интересную книгу автора

- Ты знаешь, я приобрела тебе джинсы отечественные, не смейся, туфли
светлые, иди переоденьcя, предварительно в душ, и все.
- Нет. Не буду переодеваться. Так пойду. Дай денег. Мне надо.
- Сколько это тебе надо?
- Пока что полета.
- Фью! Пять рублей на завтра на еду, и все. Этот все выжирает, я буквально
прячу еду в комнату. Дать тебе трешник?
- Мне надо полтинник. Пойду убью, в таком случае.
- Убей меня.
- Андрей.
В дверях стояла моя прекрасная дочь.
- Андрей, иди к нам, у нас вчера была стипендия у Сашки, мы тебе дадим,
она ведь удавится не даст.
Андрей тяжело ушел с этими пятьюдесятью рублями и не возвращался два дня,
а за это время приходил участковый, спрашивал, где А., и говорил, что
прописывать его нельзя. Была большая паника, и мы с Аленой подали на
прописку и Андрея и Шуры. Махнулись, так сказать, обменялись, как страны
шпионами. Я испугалась-то в первую голову, что Андрей натворил черт-те
чего. Но он явился через два дня во всем новеньком, в джинсовом костюме, с
сумкой через плечо, побритый и с двумя девками такого вида, что у меня
заклокотало в груди, как у орла. Вышла Алена и тоже стушевалась и
отступила в свою теплую пеленочную обитель. С девками он прошел в мою
комнату и там оставался ровно час, хотя я стучала ему аккуратно, ногтями,
деликатно, что мне нужны мои вещи, но в глазах стоял плинтус с деньгами, а
Алена, проходя мимо, саданула пяткой в эту проклятую запертую немую дверь.
Когда они отперли, я сказала, протянув руку:
- Пятьдесят рублей.
- Так вот, я вернула Алене эту твою сумму. Девки задержались у двери, а он
рылся в моем шкафу, перебирал вещи.
- Твое все собрано, ты что, вон чемодан наверху...
Кровью облитые сердца матери и сына, они бьются сильно и грозно. Где ты,
беленький мальчик, запах флоксов и ромашковый луг.
- Тут приходил участковый, предупреждал...
- А хули он приходил...
- Чтобы тебя не прописывали... Сердце, сердце!
- Ах так!
- Мы тебя прописываем, Андрей, не беспокойся, не волнуйся.
- А я не беспокоюсь. Я женюсь, и ваша прописка... Подотрись.
- На ком, на них?
- А что, плохие жены?
Девочки резко засмеялись, показавши зубы с недочетами.
- Кстати, где баба?
- Я не хотела писать... Баба наша сильно сдала.
- Померла, что ли?
- Хуже. Самое страшное, что может быть с человеком. Понял? Ты меня понял?
- И где она?
- В Кащенко, где же еще быть человеку.
- Упекли?
Он взял чемодан, и они все выкатились. Ночь. Тишина. Где-то долбит кости
соседка Нюра, Завтра она сварит из них суп.