"Людмила Петрушевская. Время ночь (сб. "Дом девушек")" - читать интересную книгу автора

шмоне, который я устраиваю у нее, об обысках, дикий, дикий скандал).
Правда, она плакала о нем первые два месяца тюрьмы, потом у нее остальные
девять месяцев были основания плакать о себе.
И вот теперь все ждали амнистии к празднику 9 Мая!
- Ты, - тихо говорит она, - мало того что шпионишь за нами и нашими
друзьями, ты мало того что вызывала к нам милицию, ты еще и украла у Сашки
военный билет! Он искал! Он с ума сошел!
- Да? - говорю я, лишившись дара речи. - Я украла? На черта он мне нужен,
твой Тернополь!
- И подложила два дня спустя!
Параноики и шизофреники, просто бред преследования! Я купила на последние
и пригласила очень милого слесаря вставить замок в дверь моей комнаты.
Слесарь взял с меня рубль и шутил со мной, что как раз ищет жену. Глупец,
он не подозревал, что я уже взрослая и даже готовлюсь стать бабкой! Святая
простота простых людей, которым просто нравится любой человек, а преграда
не существует ни на уровне возраста, ни на каком другом. На следующий день
он пришел с конфетами и был встречен моей дочерью (я стояла поодаль в
халате с ромашками) вопросом, вам кого. Он протянул мне издали кулек и
сказал, чтобы я угощалась. Сам он уже был крепко угостившись. Моя дочь
демонстративно сказала: "Мама! Еще чего!" От каковых слов мой набравшийся
для храбрости жених стушевался и канул в вечность, вообще уволился из
нашего дома.
Но когда за ним закрылась дверь, дочка моя рассмеялась:
- Мама, вот как раз он - типичный искатель московской прописки, будь
осторожней, заразишься плохой болезнью или лобковыми вшами, я тебя вообще
к ванной не подпущу, а тем более к тому, кто будет.
К моему родному Тимошке не подпустит!
- Пока не принесешь справку, что ты здорова венерическими болезнями.
Так она в суматохе своей победы выразилась.
- Нам в консультации всем на учебе говорили о бытовом сифилисе, не пить из
стаканов на улице газировку, а тут это еще!
Конечно, она теперь порядочная, жена и будущая мать, торжественно ходит в
консультацию на лекции, все в порядке.


* * *


Я ушла, заперлась у себя и долго плакала горячими слезами. Мне было тогда
всего пятьдесят лет! Мои молодые, прежние годы, суставы только еще
начинали болеть, давление не беспокоило, все было, все! Ночами, правда, я
уже не спала, заснешь и проснешься, заснешь и проснешься. А потом - как
лавина стала таять жизнь, но опустим над этим завесу тайны, тайна есть у
всякого, в том числе и у могилы, не подлежит разглашению. Бедные старые
люди, я плачу над вами. Но моя тогдашняя молодость, насколько же я ее не
ценила и считала себя глубокой старухой! Нет, я не падала духом, я все еще
мечтала сшить себе то юбочку, то платье, бегала по магазинам лоскутов в
поисках дешевки и вся в мечтах. То хотела связать себе кофточку из дешевых
бумажных ниток типа гипюра. Вот какая все-таки загадка эти мои мечты в
разгар трагедий! Мне на пепелище вязать кружево, в преддверии прихода двух