"Людмила Стефановна Петрушевская. Две сестры (сказка)" - читать интересную книгу автора

бранные слова. Рита пощупала пульс у Генриховны.
- Нужно это, ну, от сердца, я забыла, нитро... что-то... глицерин, да.
- У меня в сумочке был, - заикнулась было Лиза, но прикусила язык. Те
времена прошли, когда она ходила с большой заплатанной сумкой и с
нитроглицерином. Генриховна, надо было надеяться, ничего не слышала.
- Бабка, во бабка! Зажмурилась совсем, - продолжала Лиза. - Сейчас
отбросит копыта. Пошли.
- Ага, шурши пакет под лавку, - угрожающе сказала Рита. - Сиди, я сбегаю в
аптеку, а то стукну, позвонки в трусы посыпятся, сиди сейчас же. У меня еще
остались деревянные.
Лиза сидела с Генриховной, которая еле дышала. "Зачем, бабка, врача не
вызвала? Во, блин!", - говорила вслух Лиза. А сама полезла к ней в сумочку.
Наверняка там, как у всех запасливых старушек, у Генриховны находилось любимое
лекарство. Что-то там лежало. Лиза вынула таблетку и сунула ее Генриховне в
замкнутый рот. Генриховна инстинктивно зачмокала, как младенец, проглотила и
через несколько минут открыла глаза. Лиза на всякий случай отодвинулась.
- Что со мной, где я? - сказала Генриховна.
Лиза молчала. Генриховна спросила:
- Девочка, это ты мне дала лекарство?
Лиза сказала:
- А че? Я в сумке у вас ничего не брала. Нельзя, что ли? Жмуриться начали.
Вы проверьте.
- Девочка, ты спасла мне жизнь. Ты не проводишь меня до дома?
- Нет, - сказала Лиза. - Я тут сестру жду.
Генриховна кивнула и продолжала сидеть. Наконец прибежала Рита. И на ходу
затрещала:
- Поразительно неквалифицированные работники здравоохранения, - но потом
она осеклась и произнесла: - Во, блин! Без рецепта не дают, а детям вообще...
Вызывайте, говорят, "скорую"... А телефон у администратора. Говорит: "Звони из
автомата, тут нечего шляться". А автомат сломатый.
- Девочки, мне не добраться до дома, - сказала Генриховна. - Меня зовут
Майя Генриховна. Помогите мне, я вам что-то дам. У меня есть неношеная
блузочка, крепдешиновая. Может, вам подойдет.
- Ну, - сказала Лиза утвердительно, в том смысле, что подойдет. И они
повели Генриховну к ней домой.
Генриховна ни о чем не догадалась. Они вскипятили ей чай, сбегали в
булочную ей и себе за хлебом. Получили чудесную кремовую блузку с оборками и
воланами. И что еще лучше, увидели у Генриховны старую швейную машинку.
Генриховна обещала им еще дать много чего и сказала, что позвонит родителям,
чтобы они не удивлялись насчет блузки.
- А у нас нет телефона, - сказала на это Рита.
- И родителей, - ляпнула Лиза и прикусила губу.
- Они не удивятся, - подтвердила Рита.
Девочки успели домой как раз перед началом вечерней прогулки детей,
которых, можно сказать, вышибала из дома сама жизнь: возвращались с работы
усталые и взвинченные после долгой дороги и магазинов их мамаши. Дети
мгновенно от греха, не слушая вопросов об отметках и домашних заданиях,
выскакивали на улицу.
И еще один вечер прошел в шитье юбки. На ужин были хлеб и кипяток с мятой.
- Как мы так жили, я не понимаю, - бормотала Лиза, сшивая лоскутки в три