"Ральф Питерс. Поле битвы - Россия! " - читать интересную книгу автора

- О Боже, - пробормотал Тейлор, не зная, что ему теперь делать или
говорить. - О Боже, прости. Я не хотел причинять тебе боль. О Боже...
Стрелок так и не открыл глаза. Но он снова застонал, и Тейлор не знал,
стонет ли тот от боли или в ответ на звуки его голоса.
- Бен! Ты меня слышишь? Ты понимаешь, что я говорю? - Тейлор плакал от
стыда, отчаяния и горечи поражения. - Я не могу тебя отсюда вытащить.
Понимаешь? Тебе надо оставаться пристегнутым. Я не могу тебя шевелить. Ты
меня...
Еще одна муха села на лицо стрелка и не спеша побрела вниз по щеке,
туда, где под носом темнела струйка засохшей крови. Тейлор согнал ее,
стараясь не задеть лица товарища, чтобы не причинить ему еще большего вреда.
Глядя на запекшуюся кровь, Тейлор вдруг понял, что мухи, наверное, сидели
вот так несколько часов, прежде чем он сам пришел в сознание.
Где же спасательный вертолет? Вокруг царила полная тишина.
Стрелок издал стон, скорее похожий на всхлип тяжело раненного
животного, чем на звук человеческой речи. Потом, неожиданно, он четко
произнес одно-единственное слово:
- Воды.
От безнадежности всего происходящего Тейлор снова заплакал. В нем
ничего теперь не осталось от прежнего воздушного аса, бесстрашного
пилота-разведчика.
- Бен... Ради Бога... Тебе нельзя пить. Я не могу тебе ничего дать.
Тебе нельзя шевелить головой.
Раненый застонал. Ничто не говорило о том, что он находится в сознании.
Единственное произнесенное им слово могло оказаться всего лишь восклицанием,
вырвавшимся во время коматозного бреда.
- Пожалуйста... воды.
В течение всего дня и последовавшего за ним вечера стрелок периодически
начинал просить воды или бормотал слово "пить". Он так ни разу и не открыл
глаза. Тейлор соорудил над ним из обломков что-то вроде навеса, но не было
спасения от жары в узкой кабине. Тейлор пытался обмахивать несчастного, но
скоро оставил это нелепое занятие. Он устроился в жалкой тени от разбитого
вертолета, положив рядом с собой ракетницу, чтобы стрелять при первом звуке
приближающейся поисковой группы. Он старался как можно бережнее расходовать
неприкосновенный запас воды, но сдерживать себя становилось все труднее.
Жажда мучила его все больше и больше. Однако всякий раз, когда он позволял
себе пригубить горьковатой влаги, стрелок начинал просить воды, как будто он
следил за Тейлором и укорял его за то, что тот присваивает его долю. Время
от времени Тейлор поднимался и прогонял мух с лица и рук раненого. Но они
тут же возвращались. Губы бедняги уже распухли и кровоточили.
Ночью Тейлор проснулся от ужасного крика. Но теперь юноша не просил
воды. Он говорил с кем-то третьим:
- Вы меня не заставите туда спуститься. Нет. Я не стану... спускаться
туда... - Потом он застонал и снова погрузился в сон.
Тейлор еще раз попробовал вернуть радиоприемник к жизни. Но безуспешно.
И с аварийным ответчиком тоже что-то случилось после удара о землю. Тейлор
боялся разжечь костер - боялся, что его могут заметить враги, боялся, что
огонь может привлечь диких зверей, вместо того чтобы держать их на
расстоянии. После криков стрелка он уже не мог снова заснуть. Все его тело
болело. Но что еще хуже, к нему вернулась ясность мышления. Он понял, что