"Антон Первушин. Операция "Испаньола" [B]" - читать интересную книгу автораназад, черные вьющиеся волосы с сединой на висках, грудь неширокая,
конечности длинные и сухие. Именно таким увидел его Иван Иванович на пороге комнаты, которую снимал у затюканной неурядицами последних лет русской жительницы Таллинна (из общежития, принадлежащего таможенному управлению, Иванова выселили после судьбоносного сокращения штатов). Черный Пес перешагнул порог комнаты степенно, высоко неся голову, - как и подобает старшему горцу в присутствии младшего. Ивану Ивановичу подобало бы вскочить и встретить гостя, но он посмотрел на вошедшего тяжелым хмельным взглядом, потянулся рукой назад, взял, не глядя, стопку с полки, поставил на стол и налил в нее водки до краев. Черный Пес не стал дожидаться приглашения от позабывшего этикет гор земляка. Он поискал и нашел табуретку, проверил на устойчивость, после чего сел, поджав губы и не сводя с Иванова взгляда больших глаз из-под кустистых бровей. Одет он был в простенький пиджак - из тех, что любят носить ветераны Великой Отечественной - и мешковатые брюки. В руках гость держал длинную черную трость с прямой рукояткой, на которую опирался при ходьбе. - Выпьем, старик? - предложил Иван Иванович по-русски, даже не силясь изобразить радушие; он, конечно, опознал в госте соотечественника, но это ничуть его не обрадовало. Черный Пес остался недвижим. - Ну и черт с тобой! - заявил Иван Иванович и, опрокинув в себя стопку, На узком морщинистом лице Черного Пса ничего не отразилось. Он продолжал буравить Ивана Ивановича взглядом. - По делу пришел или что? - поинтересовался Иван Иванович, приканчивая огурец - речь его стала невнятна - Ты давно не писал матери, - сказал вдруг гость на одном из горских наречий, принадлежащих к семейству нахских[34] языков Он начал с прямого обвинения, а это ничего хорошего Ивану Ивановичу не сулило. Однако тот пребывал в депрессии, оплакивая ушедшие светлые денечки, был пьян, а потому отнесся к откровенной угрозе наплевательски. - Ну, не писал, - подтвердил он развязно; намек Черного Пса, что пора перейти на родную речь, он проигнорировал и ответил снова по-русски. - О чем писать-то? Как с работы выперли? Будет ей радости... - Ты девять лет не навещал дом, - продолжал укорять гость. - Мой дом - здесь! - отрезал Иван Иванович. - Ты пить будешь? С тем же успехом он мог предложить выпить телеграфному столбу. |
|
|