"Лео Перуц. Рождение антихриста " - читать интересную книгу автора

дворов, а также имена хозяев всех особняков, стоявших вдоль дороги из
Монтелепро в Палермо, которую она изучила до мелочей, так как ей часто
приходилось следовать этим путем. Потом стала вспоминать, когда же в
последний раз она пробовала лесные орехи, которые очень любила, но ела
крайне редко: в городе их не было, ибо никто не приносил их на базар.
Время тянулось медленно. Жена сапожника стала вспоминать людей, с
которыми успела познакомиться за полгода жизни в городе. Их набралось около
сотни.
- Наш сосед слева, - соображала она, - виноторговец Тальякоццо, однажды
подарил мне бутылку "Алеатико", потому что я принесла ему починенные сапожки
раньше, чем было заказано. Я никогда еще не пила такого хорошего вина, даже
в монастыре. А его дочка Тереза - очень славная девушка. Так же зовут жену
торговца пряностями. Его я не знаю. Люди называют его "кум Скули", а то и
просто "куманек". Если мне надо было немного перцу, он запросто давал мне в
долг. Кузнец-медник, прядильщик шерсти и торговец-зеленщик тоже живут на
нашей улице - вот уже и семеро. Знаю еще старика, который держит красильню
для шелка и бархата в самом порту. У него есть два сына - один из них
скупает табачный лист и делает на дому нюхательный табак. А еще он торгует
изделиями из кораллов и зарабатывает кучу денег. Три скудо за цепочку! Да на
это можно козу купить!
Тут она остановилась, ибо ей пришла в голову мысль, пробудившая у нее
надежду и вместе с тем чувство тревоги.
- Долги! Может, он наделал долгов и скрывает от меня? Эти двое ссудили
ему денег, а теперь приходят, чтобы припугнуть и заставить платить. Они
просто искатели золота, ростовщики, а этот аббат наверняка не настоящий
аббат! Но нет, у него не может быть долгов! Как бы он тогда купил еще одного
мула к тем двум, что уже стоят на конюшне? Тридцать шесть скудо выложил он
за него, а ведь эта скотина и шести не стоит. Он вечно кусается и брыкается,
а чтобы его оседлать, требуются двое здоровенных парней.
Опечаленная и угнетаемая тревогой, она вновь предалась воспоминаниям.
- Торговец зерном Тапуччи. Удивительно, как это наши квартальные
бедняки до сих пор не разделались с ним?.. Лука Загороло, седельный мастер.
Чуть не забыла, есть еще один Загороло, который платит за место в церкви
Святого Духа. Тот называет себя маклером. Потом парикмахеры, что живут
внизу, в доме напротив. Их всего-то двое, муж и жена, а шуму от них за
десятерых!
Вдруг ей вспомнилось, как однажды в мастерскую приходили, тоже среди
ночи, двое мужчин и спросили свинцовые грузила для утяжеления сетей. Они
очень торопились, ибо с восходом солнца им уже хотелось выйти на ловлю. Она
пожелала им удачи, полных лодок рыбы, и один из них, совсем седой старик,
ответил: удача наша - от Бога! Это были честные люди; они хорошо заплатили и
ушли. Но эти двое, дворянин и аббат (если только он и вправду аббат что-то
она не видела молитвенника или других книг у него в карманах), эти двое
такие странные...
Она прислушалась. Мимо дома медленным шагом прошел полицейский патруль.
Свет фонаря пробился в комнату и осветил медную лохань, кожаный фартук
сапожника на стене, лампу, кружку для воды, образ Иоанна Крестителя - а
потом все вновь погрузилось во тьму. Шаги постепенно затихли вдали.
Неподалеку, в соседнем дворе, залаяла собака, ей откликнулась другая.
Женщина лежала и тревожно прислушивалась. И вот на колокольне пробило