"Лео Перуц. Рождение антихриста " - читать интересную книгу автора

двенадцать, и с последним ударом сапожник тихонько поднялся с постели.
Она не пошевелилась, а лишь еще крепче зажмурила глаза, притворяясь
спящей. Ее сердце билось неуемно и громко, ибо муж так близко склонился над,
что она чувствовала на лице его дыхание.
С улицы донесся негромкий свист. Сапожник резко выпрямился. Она
услышала, как он поспешно завозился в темноте, подбирая свою одежду. Потом
он выскользнул в дверь, и спустя мгновение жена услышала его шаги уже в
мастерской.
С минуту было совсем тихо. Потом скрипнула на петлях входная дверь и
вскрикнул во сне один из мулов. Снова ненадолго наступила тишина, и вдруг
она услышала знакомые голоса: блеющий тенорок аббата и приглушенный до
шепота бас гиганта со шпагой. Женщина ждала. Из дырочки в двери пробился
свет масляной лампы, отбросив ей на руку круглый блик.
Теперь пора: она бесшумно встала и, тихо ступая, скользнула к двери.
Через дырку была видна только небольшая часть мастерской. В поле зрения
женщины попал наполненный водой стеклянный сосуд, в котором отражалось пламя
лампы, рабочий стол и - над столом - большая, исцарапанная дратвой,
коричневая от вара рука ее мужа.
Рука эта сжимала металлический подсвечник. Она пробовала его на вес и
поворачивала во все стороны. На миг рука исчезла, а потом вновь появилась
над столом, но уже не с подсвечником, а с тонкой серебряной цепочкой.
Тут женщина поняла, что происходит в мастерской: эти двое, дворянин с
пластырем на щеке и фальшивый священник, были обыкновенными ворами, которые
принесли на продажу краденые вещи. Но как могло случиться, что ее муж,
который регулярно ходит в церковь, занимается честным ремеслом, торговлей и
держит мулов в конюшне, стал укрывателем краденого?!
В ней больше не было страха, а только гнев и стыд - ведь эти двое
сделали из ее дома воровской притон и втянули в свои грязные делишки ее
мужа, заставив его забыть Бога и свою честь. Гнев настолько овладел ею, что
она, не сдержавшись, толкнула дверь и вошла.
Дворянин, аббат и сапожник сидели вокруг стола, на котором лежали самые
разнообразные вещи: две серебряных ложки, подсвечник, песочница из кованой
меди, ножницы, цепи, разбитый бокал, сильно потрепанная шелковая шаль и
черепаховая коробка без крышки. На полу у двери лежала конская сбруя с
латунными украшениями. Вся эта троица так погрузилась в изучение этих вещей,
что в первый момент ни один из них не заметил появления женщины.
Однако позади них, в самом темном углу комнаты, стоял четвертый
высокий, худой, одетый в черное мужчина с узкими кистями рук, темными
глазами и необычайно бледным лицом. Его можно было бы назвать даже красивым,
если бы не страшные шрамы от ожогов, покрывавшие его лоб и облезлый череп.
Он сразу же увидел женщину, но не издал ни звука, а только враждебно глянул
на нес. Молчание длилось довольно долго, и женщина вновь ощутила страх,
заставивший отступить ее в угол и зажмуриться.
- Шляпа или шлем? - вдруг спросил, ни на кого не глядя, сапожник.
- Шапочка, - заблеял аббат. Но там было еще полно всякого добра, да нам
было не до того - нужно было живее вылетать в окно, а то старик совсем
рассвирепел и начал свистеть. Еще бы мгновение - потек бы сок...
- Ах вы, воровские хари! - закричала женщина, которую этот жаргон
висельников снова вывел из себя. - Вы что же, все трое спятили, что лезете в
честный дом? А ну-ка собирайте свои манатки и выкатывайтесь отсюда!