"Пегги Пэпп. Семейная терапия и ее парадоксы " - читать интересную книгу автора

проблеме.
Если бы на какой-то конкретный поступок психотерапевту следовало бы
реагировать с позиций осуждения или одобрения, то непоследовательно было бы
характеризовать этот поступок положительно, как выполняющий определенную
функцию в системе.
При сборе информации весьма полезно постоянно удерживать в памяти
следующие вопросы.
1. Какую функцию при стабилизации семьи выполняет симптом?
2. Каким образом функционирует семья при стабилизации симптома?
3. Что является центральной темой, вокруг которой организуется
проблема?
4. Каковы будут последствия изменения?
5. Что является терапевтической дилеммой?
Для того чтобы ответить на эти вопросы, психотерапевту необходимо
прийти на сеанс с некоторыми основными априорными предположениями,
касающимися взаимосогласующихся отношений между симптомом и системой. При
данном подходе эти априорные предположения будут следующими.
1. Проявление симптома часто совпадает с определенным или заранее
предвиденным изменением в семье, угрожающим нарушить равновесие (уход из
семьи одного из ее членов, вступление в брак, переход на другую работу,
поступление в школу, развод, достижение переходного возраста, достижение
средних лет, болезнь или смерть).
2. Обеспокоенность, вызванная данным изменением, активизирует дремавшие
до этого конфликты, которые, вместо того чтобы разрешиться, находят свое
выражение через симптом.
3. Симптом может быть либо средством предотвращения данного угрожающего
изменения, либо обеспечивает ему возможность осуществиться.
Например: в одном случае проявляющимся симптомом было связанное с
правонарушениями поведение 16-летней дочери, которая внезапно начала плохо
учиться, прогуливать занятия в школе, воровать, лгать и возвращаться домой в
четыре часа утра. Это совпало с переводом ее матери на работу, из-за которой
она стала приходить домой очень поздно. Выяснилось, что бабушка со стороны
матери не одобряла то, что мать так работает, и в связи с этим высказала
дочери свое неудовольствие. Каждый раз, когда дочь совершала какой-либо
проступок, бабушка звонила матери в ее офис и та, оставив все дела и срочно
вернувшись с работы, разбиралась с дочерью. Плохое поведение дочери
выполняло функцию предотвращения изменения, мешая матери нормально работать
и удерживая ее в той традиционной роли, что выбрала для нее бабушка.
В другом случае симптом 26-летней дочери рассматривался как способ
вызвать изменение в семье. Через полтора года после смерти матери дочь
вернулась из-за границы и стала жить одна в пустом доме семьи. Ее брат и
сестра разъехались, а отец вновь женился и жил со своей новой женой. Вокруг
смерти матери было очень много вызывавших тяжелые чувства вопросов, которые
никогда среди членов семьи не обсуждались, но в связи с этим между ними
возникло напряженное молчание и неловкая отчужденность. Дочь предприняла
попытку разрушить это молчание и отчужденность, избрав средством для этого
совершенно скандальное поведение - учиняя драки, устраивая в доме погромы,
злоупотребляя наркотиками и алкоголем и открыто заявляя о переживаемой ею
депрессии. В конце концов отец собрал всех вместе, и они всей семьей прошли
курс психотерапии, в процессе которого дочь подняла все невысказанные