"Даниэль Пеннак. Господин Малоссен ("Малоссен" #4) " - читать интересную книгу автора

забраться на мамочку с другой стороны, Жереми, открыв рот, так и застыл на
своем стуле со стаканом в руке, Джулиус Превосходный от счастья раскатал
язык до пупа, Лауна смотрела на нее как на привидение, Клара просияла -
впервые после смерти Сент-Ивера, а Тереза смотрела на меня.
И как всегда взгляд Терезы говорил правду.
Что-то было не так.
Это была она, наша мама, и в то же время не она.
Это была она, но без того, что всегда было у нее внутри.
Обычно, она никогда не приходит одна.
Она приходит, неся впереди себя свой живот, обычно... предупреждая свой
приход гонцом, который уже торопится появиться на свет.
А сейчас живота нет.
На двадцать восемь месяцев куда-то пропала с инспектором Пастором, а по
возвращении - пусто.
No future . *
______________
* Нет будущего (англ.).

Только голые ножки Верден и Малыша, обвившие ее тонкую талию, чтобы
получше закрепиться на бедрах.
Тереза посмотрела на меня. Впервые мы видели маму с детьми снаружи, а
не внутри.
Тогда мы посмотрели ей в лицо, и Тереза отвела глаза - думаю, в них
стояли слезы.
Тереза, Тереза... Почему Тереза всегда все понимает на долю вечности
быстрее остальных?

***

Бесполезно тянуть волынку, дитя мое, придется принять всерьез слезы
Терезы. Как ни крути, твоя семья все равно каким-нибудь боком да угодит в
трагедию, никуда не денешься. В сущности, тебя ждет скорее не семья, а
склеп. Твоя будущая бабушка пустилась крутить любовь с полицейским Пастором,
очаровательным убийцей, уложившим не одного за свою жизнь, и вот она
возвращается ни с чем. Твоя тетя Клара осталась вдовой еще до свадьбы, а
Это-Ангел - сиротой до рождения: убийство. Верден родилась в тот самый
момент, когда печаль уносила навсегда ее названного деда, Вердена старшего
(тезку той самой битвы). Это-Ангел появился, потому что, по словам Терезы,
должен был уйти старый Тянь. Дядюшку Стожила посадили: он не слишком удачно
попытался защитить Бельвиль от бессовестных торгашей и наглых вымогателей,
там, в тюрьме, и скончался. Жюли, твоя родная мать, чуть было не попала в
этот черный список: ее чуть не утопили, жгли ей кожу сигаретами, они тебе
сделали маму-леопардицу. В следующем томе увлекательных приключений мне
самому прострелили башку. Да, мой милый, я ничего не перепутал, твой отец
знает, что говорит: пуля в лоб и на полгода в нокаут.
Итак, неосторожный сын козла и леопардицы, если тебе вдруг захочется
дать по тормозам еще до своего приземления, что ж, я вряд ли буду на тебя
сердиться. А Жюли, она скоро успокоится, стоит только поглубже окунуться в
реальность. Это ее фокус, реальность. Реальности - с горкой и пол-ложечки
меня. У твоей мамы всегда можно поживиться порцией реализма, да с