"Владимир Печенкин. Каверзное дело в тихом Сторожце (сб. "Поиск-80") [D]" - читать интересную книгу автора

А для кого он, Мишка Саманюк, искал добычу? Ни для кого. Для себя. Пьяных
и захватанных девиц из "блатхат" он презирал. Хорошие девушки были
недоступны. Они любят везучих, которые не попадают под следствие, в колонию.
Мишка чуял в себе силу, хотел быть умным и везучим. Но не получалось... Не
из этой ли районной камеры поведут его на последний этап? Суд, приговор...
Особо опасный рецидивист... "Высшая мера"?! Да не хотел он убивать Чирьева!
Чирьев сам виноват! Эх, лучше бы не освобождали на ту "химию"...

В колонии Саманюк вел себя хорошо. Начальство, поди, думало:
перевоспитался. Хотя начальство не такие лопухи, чтоб верить... И все время
Саманюк мечтал, как, освободившись, найдет Чирьева, заберет у него свои -
свои! - деньги и махнет куда-нибудь, притаится на время, отдохнет.
Срок кончился. Вышел Саманюк на свободу, Поехал сразу в Малиниху: Федька
Габдрахманов еще досиживает, успевай ловить момент - кому это надо, делиться
с Габдрахмановым. Чирьеву придется долю дать - за "наводку", за хранение.
Черт с ним, пускай пользуется алкаш.
Но алкаш Чирьев из Малинихи пропал. Никто не знал, куда делся. Вот,
сволочь! Ну, ничего, друг Зиня, поищем. Может, найдем, тогда за все
сочтемся. Деньги, заработанные в колонии, еще были, можно и подождать.
Саманюк отирался в Малинихе по пивным, возле винных отделов, "скидывался
на троих", исподволь выпытывал у хмельной публики, не знает ли кто дорожки
за Чирьевым. Но Чирьев хоть и насквозь пропитый, а хитрый - следов не
оставил. Уехал из поселка, и с концом.
Пьяницы болтали много, клялись в дружбе, хвалились грандиозными запоями,
А куда уехал Зиня Чирьев, не знали. Надо было найти другой метод
"расследования".
Еще когда они в комнате Чирьева обдумывали кражу, Саманюку попался на
глаза почтовый конверт с харьковским адресом. "Кто такая? - спросил у
Зиновия. - Шмара твоя?" Тот сказал: "Сеструха". Конверт Саманюк спер на
всякий случай, мало ли какой фортель выкинет Чирьев, Оказалось, поступил
предусмотрительно.
В Харькове все сошло как будто гладко. Сестра, правда, знала немного, но
упомянула про город Сторожец. "Ну и работка, должно быть, у инспекторов
уголовного розыска! - подумал Саманюк, выходя от чирьевской сестры. -
Какого-то алкаша-дурака и то так искать приходится".
В Сторожце пришел в адресный стол: друга ищет, Чирьева Зиновия. Пошарили
по карточкам, сказали: такой в Сторожце не проживает. Как же так? Смылся и
отсюда? Пропали тысячи, из-за которых Саманюк свободой рисковал, сыщиком
заделался! Во всесоюзный розыск не подашь ведь. И кто забрал - алкаш,
"наводчик", с которым и водку-то пил лишь по необходимости! Ох, если ты
найдешься, горько пожалеешь, Зиновий. На "мокрое дело" Саманюк, конечно, не
пойдет, не такой он дурак. Но уж рассчитается!
Чтобы рассчитаться, надо сперва найти. Где искать? Страна велика. Решил
Саманюк поискать пока в Сторожце, Приютился в деревне Сладковке у одинокой
бабки. В город пешком мотался. Часами посиживал, покуривал где-нибудь в
укромном месте возле магазина. Никого не расспрашивал, чтоб Зиновия не
спугнуть. Рассуждал так: если Чирьев тут живет, хоть и без прописки, то не
может он в магазин не ходить, имея такие деньги. Ходит, притом каждый день -
чирьевскую жажду Саманюк знал. И дождался. Сидел как-то в скверике напротив
магазина, скучал, зевал. В сон клонило. Ждал, когда закроют на перерыв, чтоб