"Йен Пирс. Сон Сципиона " - читать интересную книгу автора

слишком упрямый, чтобы подчиняться ничем не подкрепленной отцовской воле.
Почему Чеккани в 1336 году согласился взять к себе четырнадцатилетнего
Оливье, чтобы он трудился в окружении сложностей придворной жизни и
богословской учености, остается неизвестным. Быть может, ему просто
требовался лишний слуга, а может быть, увидев Оливье, он заметил в глазах
мальчика искру, его заинтересовавшую; или же вмешалась фортуна, поскольку не
согласись Чеккани выполнить эту просьбу, он, безусловно, одержал бы победу в
своей борьбе с кардиналом де До и изменил бы путь христианского мира. Но
какой бы ни была причина, вскоре Оливье упаковал сумку, попрощался со своей
горячо любимой матерью, покинул Везон и отправился в Авиньон, где оставался
до конца жизни - срок, на протяжении которого все надежды его отца рушились
одна за другой.
Ибо Чеккани был человеком довольно образованным, и хотя не стал одним
из тех завораживающих кардиналов, эрудитов и философов, которые в некоторой
степени искупали во всех других отношениях коррумпированную церковь
следующего века, круг его чтения был настолько широк, насколько позволяла
его эпоха, - и он начал собирать библиотеку. Со временем Оливье получил
доступ в это хранилище рукописей в числе ста пятидесяти или около того. Не
то чтобы Чеккани интересовался мальчиком с самого начала. Педагогом по
призванию он не был, и ему недоставало простой человеческой теплоты. Однако
такое отсутствие интереса к нему устраивало Оливье больше всего. В
небрежении он расцвел. И впервые познал любовь, ставшую самой прочной и
всепоглощающей страстью его жизни: он начал читать. Вставал в четыре утра и
читал, пока не подходило время для исполнения его обязанностей; торопливо
проглатывал еду, чтобы успеть забежать в библиотеку и почитать еще хотя бы
десять минут; читал по вечерам при украденных в кухне свечах, пока не
засыпал.
Выбор был не особенно велик: немного Аристотеля в латинском переводе
арабского переложения греческого оригинала, Боэций, которого он полюбил за
его мудрость, Августин, который восхищал его своей человечностью. Но все
изменил день, в который он открыл для себя Цицерона. Красота стиля,
благородное изящество идей, высокое величие понятий были как глотки крепкого
вина, и когда он обнаружил, а затем прочел единственный манускрипт,
имевшийся у Чеккани, то целых двадцать минут плакал от радости перед тем,
как тут же начать его перечитывать.
Полгода спустя он начал свою карьеру коллекционера, когда отправлялся в
лавку за сластями. Это в его обязанности не входило, но он часто сам
напрашивался, лишь бы покинуть темный угрюмый дворец, где он теперь обитал в
каморке на чердаке, и бродить по улицам Авиньона, как ему заблагорассудится.
И всякий раз он завороженно упивался людской суетой, шумом, запахами,
радостным возбуждением. Ведь Авиньон за несколько лет преобразился из
заштатного городка в одно из чудес света. Прибытие папского двора,
вынужденного покинуть Рим из-за гражданских раздоров и как будто бы готового
остаться тут навсегда, засосало в город купцов и банкиров,
священнослужителей и художников, златокузнецов, просителей, юристов,
поваров, портных, краснодеревщиков и каменщиков, резчиков по дереву и
серебряных дел мастеров, грабителей, и шлюх, и шарлатанов, съезжавшихся со
всех концов христианского мира, чтобы толкаться на улицах и соперничать в
борьбе за милости, влияние и богатство.
Вместить их всех город не мог, и людям приходилось мириться с тем, что