"Мэтью Перл. Дантов клуб " - читать интересную книгу автора

проговорил Куртц, оставшись в мертвецкой, когда два его помощника ушли
провожать Эдну Хили до дома.
Коронер по фамилии Барникот обладал маленькой бесформенной головой,
грубо проколотой рачьими глазами. Ноздри его раздулись в два раза от ватных
шариков.
- Личинки, - поправил он и усмехнулся. Поднял с полу извивающуюся белую
фасолину. Какое-то время личинка корчилась на мясистой ладони, затем
Барникот отправил ее в кремационную печь, где та зашипела, почернела и
вспучилась дымом. - Не такой уж это обыкновенный случай - когда трупы гниют
посреди поля. Правду сказать, наш судья Хили привлек крылатое общество,
более уместное для брошенной посреди двора туши - бараньей или же козлиной.
Правда заключалась в том, что число мух, вскормившихся в судье за те
четыре дня, что он пролежал во дворе, действительно переваливало за все
пределы, но не обладавший достаточной ученостью Барникот был не в состоянии
это осмыслить. Коронера назначали из политических соображений, и должность
эта не требовала особой медицинской или научной компетенции - одной лишь
терпимости к мертвецам.
- Горничная, перенесшая тело в дом... - начал Куртц. - Так вот, очищая
рану от насекомых, она полагает, что видела, я право не знаю, как это... -
Барникот кашлянул, чтоб Куртцпоскорее заканчивал. - Она слыхала, как Хили
перед смертью стонал. Так она говорит, мистер Барникот.
- О, весьма вероятно! - Барникот беспечно рассмеялся. - Личинки мясных
мух живут только в мертвых тканях, шеф. - А потому, объяснил он, мушиные
самки, дабы отложить яйца, ишут раненую скотину или порченое мясо. Ежели и
случается находить личинок в ранах живых тварей, которые, будучи без
сознания или по какой иной причине, неспособны от них избавиться, то черви
эти все едино глодают лишь омертвелые ткани, отчего не бывает такого уж
большого вреда. - На голове рана выглядит вдвойне, а то и втройне больше
первоначальной величины. Значит, ткани были уже мертвы и ко времени
червячного пиршества верховный судья был уже вполне кончен.
- Стало быть, он умер, - сказал Куртц, - от того самого удара по
голове, коим нанесли первоначальную рану?
- О, весьма вероятно, шеф, - подтвердил Барникот. - И удар был
достаточно силен, дабы выбить зубы. Вы говорите, судью нашли во дворе?
Куртц кивнул. Барникот пустился рассуждать про то, что злодейство не
было умышленным. Негодяй, когда бы стремился к убийству, все ж добавил бы
своему предприятию какую-никакую гарантию - пистолет, скажем, или топор.
- Да хотя б кинжал. Нет, что ни говорите, это более напоминает обычный
взлом. Негодяй забирается в спальню, шарахает верховного судью по голове,
лишает сознания, тащит из дому и, пока тот валяется во дворе, забирает что
есть ценного в доме; возможно, у него и в мыслях не было, что Хили так
плох, - добавил коронер едва ли не с симпатией к незадачливому вору.
Куртц смотрел на него зловеще.
- Из дому ничего не взято. Совсем ничего. С верховного судьи сняли
одежду и аккуратно сложили - всю, вплоть до кальсон. - Голос скрипнул, точно
на него кто-то наступил. - Бумажник, золотая цепочка и часы также были
положены вместе с костюмом!
Рачий глаз Барникота открылся широко и выпучился на Куртца.
- Его раздели? И ничего не взяли?
- Чистое безумие, - сказал Куртц: это обстоятельство поражало его