"Н.Ф.Павлов. Демон" - читать интересную книгу автора

каким-то отверженным колесил по городу и нигде не встречал
второго себя, нигде не осталось унылых следов ночи, ни
одного предмета, истерзанного ее привиденьями, ни одного
лица, измятого бессонницей. У него под глазами богатая
столица отвечала на все требованья других; другие находили
тотчас, что им по сердцу: там везлись припасы, которые
съедятся, там бумаги, которые прочтутся. Петербург
бодрствовал, Петербург служил, Петербург ел уже. Какое ему
дело до чужой ночи! он и своей не помнит, где ему отыскать
ее теперь в глубоких безднах родного моря? С минуты на
минуту город жаднее кидался на рынки и становился не
сноснее; едва Андрей Иванович успевал подойти к дому, -
дом просыпался, изо всех окон выглядывали какие-то лица,
из каждой двери высыпали на улицу неугомонные нужды, новое
движенье, новый шум, все это прибавлялось, росло, и крик
новорожденного дня сильнее да сильнее преследовал
несчастного. Зачем выскочил он из-под своего тихого крова?
скоро не найти ему места, скоро лучи солнца заглянут во
все закоулки и бросятся ему под ноги. Он торопится
предупредить этот блеск, вредный для зрения, и вдруг, в
пылу убийственного эгоизма образованной столицы, наткнулся
на что-то однородное с собою, встретил сочувствие, нашел
дом, для которого, как и для него, утро еще не наступило,
дом, который спал. Ни на кровле, ни на окнах не было ни
одной ослепительной полоски, солнце не попортило еще
дикого гранита, дом стоял весь в тени, был неприступен,
важен и велик. Только сердце юноши могло обхватить его и
самое молодое воображение подняться выше. Андрей Иванович
стал как вкопанный, глаза его уперлись в стену, не смея
разгуляться по ее огромной площади, которая была ему не по
чину и не под лета. Обязанный службой и семейством, он
присмирел, сморщился. Бедность, красавица жена и почти
пятидесятилетний возраст на плечах придавили его к земле.
Дом был построен крепко, ни туда, ни оттуда, казалось, ни
входа, ни выхода, казалось, там или много было дела, или
уж ровно ничего. Какое ж сношение у человека, стоявшего
под открытым небом, с человеком, закупоренным в этих
стенах? Сквозь плотную массу их нельзя разговаривать,
ничего не слышна, а Андрей Иванович и не думал идти прочь;
напротив, он расположился, как дома, опять схватился за
карман, полез за пазуху, потом, конечно для большего
удостоверения, цело ли все, вынул пакет и начал ворочать
его. Таких пакетов мы не умеем делать в Москве. Впрочем,
этот не пример: он так тщательно был запечатан, из такой
роскошной бумаги, к тому же так сохранен, что даже буря
души не измяла и не запачкала его!.. Кто не догадается,
wrn тут было одно из первых сочинений Андрея Ивановича?
игрушка его воображенья, незаконный плод его ночи! Тонина
пакета показывала, что он пишет широкой кистью и
набрасывает только главные черты. Почтительно обращались