"Мэри Джо Патни. Розы любви [love]" - читать интересную книгу автора

Эта фраза не задела Клер: она не чувствовала за собой никакой вины.
- Значит, вы сумели не забыть цыганские обычаи, потому что каждый год
возвращались к пароду своей матери, - сказала она. - Для семилетнего
ребенка вы мыслили весьма здраво.
- Недостаточно здраво. Я воображал, что смогу надеть личину англа,
как костюм, а потом снять ее, ничуть не изменившись. Но все оказалось не
так просто - если ты постоянно играешь какую-то роль, то в конце концов
видимость становится сутью.
- Должно быть, трудно находиться между двумя мирами. Вам никогда не
казалось, что вы ни то ни се, ни рыба ни мясо?
Он невесело рассмеялся:
- Очень точное сравнение.
- Чем больше я вас слушаю, тем понятнее мне становится, почему вы
ненавидели своего деда.
Никлас наклонил голову и наиграл на арфе гамму: сначала вверх, потом
вниз.
- Сказать, что я ненавидел его, это... было бы... слишком просто. Он
был моим единственным родственником, и мне хотелось, во всяком случае,
иногда, чтобы он был мною доволен. Я выучился хорошим манерам, усвоил
нормы нравственности, греческий, историю, изучил основы ведения сельского
хозяйства, но что бы я ни делал, это не могло удовлетворить деда. И
знаете, в чем состояло мое непростительное преступление?
Клер покачала головой, и он сказал:
- Дайте мне вашу руку.
Когда она протянула ее, он поднес к ее руке свою. Рядом. с ее
молочно-белой кельтской кожей его кожа по цвету походила на кофе со
сливками.
- Все дело было в цвете моей кожи, то есть в том, чего я не мог бы
изменить, даже если б захотел. Думаю, будь я посветлее, мой дед в конце
концов сумел бы забыть, какая кровь во мне течет. Однако каждый раз, когда
он смотрел на меня, он видел "проклятого черномазого цыгана", как он порой
изящно выражался. - Никлас согнул и разогнул свои длинные гибкие пальцы,
разглядывая их так, словно увидел в первый раз, потом с горечью проговорил:
- Глупо и, уж конечно, совсем не по-христиански ненавидеть кого-то за
цвет его кожи, однако такие вот мелочи могут совершенно изменить
человеческую жизнь.
- Уверяю вас, что ваша внешность - само совершенство, - убежденно
сказала Клер.
На его лице отобразилось изумление.
- Я не напрашивался на комплимент.
- Это был не комплимент, а объективное эстетическое суждение, -
снисходительно изрекла она. - Хорошо воспитанная женщина никогда не стала
бы говорить мужчине комплименты по поводу его внешности. Это было бы
вульгарно.
Он лукаво улыбнулся.
- Стало быть, я занесен в ту же категорию, что греческие урны или
картины эпохи Возрождения?
- Вы куда интереснее. - Она склонила голову набок. - Нам было легче
жить, когда вы кочевали с цыганами?
- В общем, да. Моя мать была сиротой, близких родственников у нее не