"Эдгар Пэнгборн. На запад от солнца." - читать интересную книгу автора

наиболее сильно раненых женщин разыгрывали сольные пантомимы, показывая,
как они получили боевые раны. Кульминацией танца послужило появление на
площадке соломенного чучела женщины. У тщательно сделанной и ярко
раскрашенной фигуры была кошмарная маска вместо лица и преувеличенные
признаки пола. Когда ее принесли, танцующие разразились визгливыми
воплями, в которых, похоже, слышалось имя ("Лэнтис! Лэнтис!"), и
набросились на чучело. Они били и трепали фигуру, и быстро разорвали ее на
куски, а растащили - на память о празднестве, надо полагать.
Женщины-воины дотанцевались до полного изнеможения. Когда они наконец
растерзали чучело, толпа изящных мужчин устроила представление совсем
иного рода - чисто эротический танец, который послужил убедительным
доказательством мнения, которое уже и так сложилось у землян по поводу
роли мужчины в этом обществе. Мужчины-пигмеи были инфантильными
созданиями, во всем подчиненными женщинам. В сексуальном поведении они
исполняли функцию пассивного соблазнения. Время от времени какая-нибудь из
воинов вытаскивала приглянувшегося ей мужчину из ряда танцующих. Он
принимался громко хныкать - что, очевидно, от него ожидалось, - а она
награждала его пощечинами, пока он не замолкал, и уводила прочь. Но
большинство воинов были слишком усталыми, или наевшимися, или ранеными,
чтобы заинтересоваться мужчинами. Через какое-то время около двадцати
женщин собрались в кружок, и мужчины принесли грудных детей, чтобы воины
их покормили. Крошечные младенцы, в пропорциональном соотношении со
взрослыми гораздо меньше земных новорожденных, вели себя на удивление
тихо. Матери обращались с ними бережно и умело, но без особой нежности.
Они кормили одновременно двоих младенцев, и время от времени обменивались
детьми с другими кормящими женщинами. Мужчины, напротив, демонстрировали
нежную привязанность к малышам, на что воины не обращали внимания. Энн
прошептала:
- Признаться, мне все сильнее не нравится этот народец.
- Постарайся совладать с собой.
- Я понимаю, Пол, но...
- По крайней мере, у них есть цивилизация. - Спирмен вслух спорил сам
с собой. - Потенциал развития технологии. Хорошее огородничество. Неплохие
инструменты и оружие.
- Нэнни, попробуй-ка попросить мадам президента показать нам город.
Пэкриаа тотчас согласилась, и даже пришла в восторг от идеи.
На первом из участков деревни, находящихся под деревьями,
располагались все жилые строения, из которых ни одно не могло сравниться
красотой с великолепной хижиной Пэкриаа. Принцесса пригласила Энн внутрь и
ясно дала понять, что мужчины войти не могут. Через некоторое время Энн
вышла. Щеки ее горели. Позднее, когда уже не было бы очевидным, что она
говорит о доме Пэкриаа, Энн рассказала:
- Я не рассмотрела подробностей. Там было сумрачно, и не горели
никакие лампы - хотя я вроде заметила глиняные штуки, похожие на древние
римские светильники. Чисто. Странные приятные запахи. Я встретилась с...
наверное, с матерью Пэкриаа. Она ужасно старая, с почти черной кожей. Их
кожа, наверное, меняет цвет от возраста.
- Скорее от грязи, - предположил Спирмен.
- Ничего подобного. У них очень чисто. Древняя дама приняла меня в
своей комнате. Раб делал ей педикюр. А вы заметили, что мы ни разу не