"Леонид Панасенко. Школа Литтлмена (Искатель, N 5 1985)" - читать интересную книгу автора

приносила их и весной и петом. Отец, правда, ворчал, но не ругался так
страшно, как теперь. Мама и цветы... Это так красиво".
Прижимая букет к груди, мальчик побежал домой.
Он торопился, и уже на третьей улице в боку неприятно заекало, словно
там билась на крючке пойманная рыба.
"Хотя бы отец задержался в своей мастерской", - с тоской подумал
Уилфилд, не зная, как будет оправдываться, если отец дома и уже хорошенько
выпил. Отец выпивал и раньше, но злился редко. Когда маму три года назад
парализовало, он стал каждый вечер приходить с работы не просто усталый, а
какой-то черный и неразговорчивый. Любая мелочь раздражала его. Он начинал
орать на маму, проклинал свою испорченную жизнь и все на свете. Мама
отворачивала голову к стенке и плакала.
Уилфилд бежал, бежал, а перед входом в дом замешкался. Боязно.
Тихонько приоткрыл дверь. Отец сидел в кресле перед телевизором и,
казалось, дремал. Мама как всегда в спальне, ее из комнаты не видно.
Уилфилд на цыпочках направился в спальню. И вдруг... Будто молния
блеснула. Отцовская рука упала на плечо, рывком остановила.
- Ты где околачиваешься?
- Мы... играли... - пересиливая страх, ответил мальчик. - А оно
стемнело... Сразу. Я вот... для мамы...
Он замолчал, не зная что сказать.
Отец вырвал из рук Уилфилда букет, грозно спросил:
- Откуда цветы? Украл?
Уилфилд отрицательно покачал головой. Голос куда-то девался.
- Та-ак, - протянул отец и шумно вздохнул. В комнате распространился
запах дешевого виски. - Значит, я гну спину в мастерской, а ты в это время
лазишь по чужим цветникам!
- Папа, я не воровал... Я... маме.
Отец швырнул букет на пол, схватил с подоконника бельевую веревку.
- Джил, не трогай его, - слабо отозвалась из спальни мать. - Я тебя
умоляю.
- Помолчала бы, - рыкнул отец. Горячая веревка обожгла спину Уилфилда.
Мальчик вскрикнул от боли. Железная рука отца, от которой пахло
автолом, пригибала его к полу - там валялись разлетевшиеся от удара лепестки
его самодельных цветов.
И тут Уилфилда осенило: материализация! Он умеет мысленно так погладить
атомы, что они улягутся, будто шерсть котенка под рукой! Он может уговорить
ленивые атомы, которые разбрелись в маминых ногах, вернуться обратно. Он
должен их уговорить! Сейчас! Немедленно! Учитель рассказывал, что для
материализации главное - желание. Так вот. Больше всего на свете он хочет,
чтобы мама поправилась и опять ходила по дому, готовила обеды... Чтобы он
слышал ее шаги.
Веревка снова перепоясала мальчику спину. Он вздрогнул, но кричать или
плакать не стал.
"Пусть маме вернутся ноги!" - мысленно взмолился Уил.
Взбешенный молчанием сына, отец остервенело хлестал его, приговаривая:
- Будешь красть?! Будешь шляться по ночам?!
"Атомы, миленькие, скорей! Скорей возвращайтесь! Я люблю маму! У нее
были такие красивые ноги. Пусть к ним вернется сила. Я хочу, чтобы мама
опять научилась ходить! Я прошу вас, атомы!.."