"Орхан Памук. Меня Зовут Красный" - читать интересную книгу автора

чтобы совершить намаз, потом добрался до дома мастера Османа, и мы вместе
отправились во дворец: он, слегка сутулясь, верхом, я, тоже сутулясь, рядом
с лошадью; мы, наверно, были похожи на старого дервиша и его верного
мюрида,[63] как их изображали на рисунках к старым сказкам.
Во дворце мы увидели Начальника стражи и его людей. Падишах был уверен,
что по рисункам лошадей, сделанным вечером тремя художниками, мы сразу
установим убийцу, и Начальник стражи готов был тут же подвергнуть его
пыткам.
Изящный и вежливый молодой человек, совсем не похожий на стражника,
уверенными движениями положил на подставку три листа бумаги.
Когда мастер Осман вынул лупу, сердце мое учащенно забилось. Лупа
скользила над рисунками, словно орел, высматривающий добычу. И как орел,
увидевший предмет охоты, она трижды замедляла движение - мастер внимательно
всматривался в ноздри лошадей. Наконец он покачал головой:
- Нет.
- Что нет? - удивился Начальник стражи.
- Убийца не оставил никакого следа.
Я взял лупу и стал рассматривать лошадиные ноздри: мастер был прав. Ни
у одной из трех лошадей не было таких необычных ноздрей, как на рисунке,
предназначенном для книги Эниште.
Когда в комнату вошел падишах, мастер Осман сразу же доложил ему, что
три рисунка лошадей нам ничего не дали.
- Не удивляйтесь, мой Повелитель, - сказал он, - что я не могу сразу
разобраться в своих художниках, которых изучил, как собственную ладонь.
Появился рисунок, которого я совершенно не знаю. Но особенность художника не
может возникнуть на пустом месте.
- Как это? - спросив падишах.
- Великий падишах, Повелитель вселенной, по-моему, тайная подпись,
которую мы увидели в ноздрях гнедой лошади, это не просто особенность
художника, это что-то, имеющее корни в старине, связанное с другими стилями,
другими рисунками лошадей. Если мы просмотрим самые ценные и старые книги,
за множеством замков во внутренних хранилищах дворца, сокрытые в подвалах,
железных сундуках и шкафах, мы увидим, что то, что сегодня нам показалось
особенностью, когда-то было стилем; тогда мы сможем связать рисунок с одним
из трех мастеров.
- Ты хочешь попасть во внутреннее хранилище? - спросил падишах с
изумлением.
- Да, - ответил мастер.
Это было почти такое же дерзкое желание, как, например, войти в гарем.
Глядя на прекрасное лицо падишаха, я пытался угадать, что сейчас
произойдет, но падишах повернулся и вышел. За ним вышла свита. Неужели он
разгневался? Может ли он всех нас, художников, наказать за дерзость мастера?
- Вам очень повезло, - сказал Главный казначей, через некоторое время
вернувшийся в комнату, - сиятельный падишах благосклонно отнесся к вашей
просьбе. Вы будете смотреть книги, которых никто не видел, рассматривать
золоченые страницы и, как охотники, возьмете след, Падишах повелел
напомнить, что он дал мастеру Осману три дня и один день уже прошел; через
два дня, к обеду в четверг мастер должен сообщить, кто из художников -
подлый убийца, а если не сообщит, то выяснением этого вопроса займется
Начальник дворцовой стражи со своими палачами.