"Марина Палей. Жора Жирняго" - читать интересную книгу автора

захламленный, хронически отравленный цитатами, как большинство его бывших
компатриотов). - Жанровая, блин, сцена: Максим Горький благословляет Исаака
Бабеля на отправку в Конармию..."
- Как я вам завидую! - не унимался Жора. - О, как я вам завидую! Вы
живете настоящей человеческой жизнью...
"А куда я, на хрен, денусь? - усмехнулся про себя Том... - Все что
угодно, только подальше от камарильи вашей смердящей... Как можно дальше!..
Одно уже это есть благо неоценимое..."
А вслух сказал:
- А куда я, на хрен, денусь?
- То есть? - не понял Жора.
- Это как в анекдоте...
- В каком? - Жора, хрюкнув, отхлебнул из чашечки.
- Ну, вечерняя перекличка в армии. "Антонов!" - "Здесь!" - "Борисов!" -
"Здесь!" - "Иванов!.." - Молчание. - "Иванов?.." - Молчание. -
"Иванов?!.." - "Здесь!" - "Ясное дело, здесь. А куда ты, на хрен, рядовой
Иванов, денешься?"
Жабо Жориной шеи вежливо затряслось.
- А... пишете... что-нибудь? - сымитировал он интимность.
- Нет. Уже полгода беру уроки гитары: фламенко.
- Оооо!!! Испания!!! - страстно закричал Жора. - Испания!!! О какая там
запеченная в горшочках рыба!!!
(Читатель помнит ли еще, что рыба была обещана? - Вот.)
- А вы давно там бывали? - спросил, чтобы что-нибудь спросить, Hermit.
- Давно... Но... об Испании лучше не думать...
- Почему? - как бы светски как бы полюбопытствовал Hermit.
- Потому что для человека, который сидит на строгой диете, - грустно
пояснил Жора, - про Испанию лучше не думать...
В Жорином положении не токмо что про Испанию, но и вообще ни про какую
страну лучше было не думать. Кругом, куда ни плюнь, есть своя, на искус и
муку пораженным чревобесием смертному, национальная кухня - всякие там
специалитеты, то да се.
Получалось так, что вообще лучше не думать. Потому что болезнь
прогрессировала. О чем ни подумаешь, все хочется съесть. Наконец Жора поймал
себя на том, что, глядя на человека, ему хочется его... как бы это поточнее
выразиться... Вот стоит, скажем, перед ним уважаемый человек, милейший во
всех отношениях - профессор-энтузиаст из американских прерий - или же
смоквенский депутат-министр - Жора с ним вроде цивилизованно ручкается,
говорит "очень приятно", все такое, а на самом деле он, Жора то есть, этого
человека, хоть в крик кричи, на потребу утробе пустить алчет. Иными словами,
сожрать. И чем человек милее, тем он вкуснее, т. е. больше его хочется. И
вот это открытие оказалось для Жоры самым ужасным. Ну, холмы австрийские, ну
всякое там, в фантазиях разнузданных, камнеглотание или слоноедение - ну еще
туда-сюда. Но каннибализм?..

Глава 18. "Давайте мы с вами заг"егестг"иг"уемся!"

...Это был массивный еврей, вывезенный более полувека назад из
Бердичева, - крупногубый, большеносый, толстовекий, толстобровый, с толстым
мясным голосом (его толстые уши, похожие на волосатые пельмени, были почти