"Марина Палей. Клеменс (роман)" - читать интересную книгу автора

Капля камень точит...
А кто вам сказал, идиоты, что я и есть та самая капля?!

ГЛАВА ПЯТАЯ. УПРАЖНЕНИЯ В ФОТОГРАФИИ

Постепенно я начал укрепляться в догадке, что бесшумность Клеменса была
прямым следствием его, ну что ли, нематериальности, точней,
минус-материальности (отсутствующий палец словно начинал процесс растворения
тела в воздухе - вплоть, как шептал мне мой страх, до полного истаивания).
Мои отчаяние и эгоизм хорошо слаженным, громким дуэтом пели, что телесную
оболочку Клеменса надо во что бы то ни стало задержать, зафиксировать...
Украсть?
Короче, я взялся Клеменса фотографировать.
Разумеется, он не был по природе своей тем, кто стал бы охотно
позировать. Он даже не относился к тем, кто соглашается позировать вообще -
даже после долгих уговоров - ну разве что, думаю я, в виде исключения, для
групповой (семейной) фотографии раз в десять лет: свадьба, крестины, проводы
на пенсию, похороны - маленькое лицо среди других маленьких лиц... кем-то
заинтересованным, словно тайно помеченное мысленным белым крестиком...
Поэтому мне надо было исхитриться преподнести ему дело так, чтобы он пошел
на это добровольно. Я решил придать "мероприятию" предельно официальный
характер: мне-де необходимо кое-что для фотоколлажа... художественный
международный проект (при словах "международный проект" он уставился на меня
не мигая - я выдержал интригующую паузу)... - да, мне нужны части
человеческого тела - по возможности, от большого числа людей - вероятно, я
не буду использовать весь материал целиком, но мне сейчас необходимо набрать
именно определенное количество снимков... так что не соблаговолишь ли ты,
битте-дритте, раз уж живешь в этой квартире...
И начались сеансы.
Что бы мне хотелось "увековечить"?
Конечно, его руки.
Они относились к той редкой породе, которая с одинаковым мастерством
выполняет работы прямо противоположных родов: те, что требуют ловкой и
грубой силы, сноровки, ритма - и очень тонкие, хрупкие, нежные, можно
сказать, ювелирные (генно-инженерные!). То есть его пальцы отлично ладили
как с очень большими, так и с очень маленькими, даже крошечными предметами.
Строение его кисти было таково, что ладонь с одинаковой ладностью,
ловкостью, лаской облекала собой и топорище
(новогодняя елка тому второй свидетель), и головку младенца (скандал с
пьяной соседкой, подробности не важны). Не преувеличу, если скажу, что
ладонь его, словно тая , ложилась - и под топорище, и под младенческий
затылок, ладонь подставляла себя под нуждающийся в ней предмет, принимая его
форму, - да, она обтекала, она, словно масло, обволакивала любой предмет
(вот как кисть профессионального виолончелиста - гриф) - и после этого уже
держала его в полную меру точно просчитанной силы. У нас в квартире он
починил рамы, дверные косяки и, кстати, укрепил входную дверь (ее все
утолщающаяся металлическая обшивка и неостановимое нарастание количества
замков словно иллюстрировали - с лобовой демонстративностью социологической
лекции - рост троглодитства и одичания во внешнем, чужеродном мне мире). Для
этих работ в ход у Клеменса шли топор, молоток, пила - вообще предметы,