23

Скрыться от боли было некуда: от малейшего прикосновения к полу в тело вонзались электрические искры, и мышцы судорожно сокращались, заставляя подпрыгивать и падать, нарываясь на новую боль. Сонный ни о чем не думал в этот момент: он вопил и бился. Когда ток на время выключали, он бессильно валился на пол, чтобы расслабиться хоть на несколько секунд, прежде чем двуногие зажгут лампу, возвещающую начало экзекуции, и боль вернется. В том, что они предупреждали заранее, была скрыта особо утонченная жестокость: в секунды ожидания между подачей сигнала и началом пытки Сонный страдал сильнее всего.

Наконец ток снова отключили. Соня повалился на пол, наблюдая одним глазом за страшной лампой: когда все повторится?

– Может, достаточно на сегодня? – спросил Том. – Объект реагирует, хотя связи с условным сигналом пока не заметил.

– А я не уверен, – заглянул в записи Дэн. – Мне показалось, что он напрягается.

– Чепуха. Если сравнить с тем, как он прыгает во время эксперимента…

– Ой, ребята, знаете, мне его просто становится жалко. – Даффи оперлась руками о стол. – Ему, наверное, очень больно…

– Чепуха! Я бы не удивился, если б он совсем не реагировал: хитин должен его хорошо защищать.

– Но он так метался…

– Нервы. Психованный экземплярчик попался.

– Так как, включать снова? – переспросил Том.

– Вот постой: внимательно присмотрись, как начинают группироваться его мышцы при виде горящей лампы. Обрати особое внимание на складки между члениками на хвосте… Давай, включай… Видишь, выровнялись.

– Нога приподнялась тоже поэтому?

– Да… и у плеч бугор – видишь?

«Ну почему они не убили меня сразу? – цепенея от боли, еще не отпустившей его до конца и ожидающей «подкрепления», впился глазами в лампу Соня. – Изверги!»

И через секунду воздух камеры уже сотрясал его отчаянный вопль:

– Убейте меня, я так больше не могу!!!

– Ну вот, а ты говоришь, условный рефлекс у него не выработать!

– Ну хорошо, еще разок попробуем, и – перерыв.