"Светлана Пахомова. Ангелам господства " - читать интересную книгу автора

Рейд с целью пресечения внезапных вылазок окрестных хулиганов
производился ближе к рассвету по ночам. Внезапно, без предварительного
объявления военных действий, Мяхветевич, в пучке фонарной переноски,
распахивал филенчатую створку сенцев со стороны садового крыльца и вопрошал
в пространство вечный пароль и отзыв: "Шарик, это ты? А это я!" Дремавший в
будке пес изображал почтенье английских лордов и выдавал в пространство:
"Гоу!", что в переводе означало: "Идите все!" Коты пугались, вздрагивали
листья, с ночного неба падала звезда, от этого сады роняли завязь, ссыпались
в пруд лягушки и под насест летели яйца кур. Зато окрестные старушки
благословляли ночной дозор и, не сердясь, ему прощали, что куры в стрессе
сутки не неслись.
Сегодня оклик припозднился. Луна, едва успев привычно изумиться, пошла
на убыль в побледневшем небе, и по косой цветочной стежке, хихикнув,
прошмыгнула мышь. Шарыне что-то не спалось. В смутном предчувствии хозяйских
бдений он потянулся за пределы будки и на салатных грядках почуял жабу. Знак
дурной. Спасаясь от разгневанного псины, жаба переползла по рыхлым складкам
удобренной подзолки в соседский огород и плюхнулась на кустик геоцинтов.
Какой цветник! Роса, напитанная сладостью нектара, из колокольцев брызнула,
взлетел комар, дремавший спозаранок в складках листьев... Прозябая без
лакомой еды остаток ночи, жаба словила дичь и сделала довольной складку рта.
На это Шарик надменно фыркнул и вдоль забора удалился. Сторожевой периметр и
межа - у каждой лапы свой форватер. Шаруня - полноценный компонент
окрестного живого микрокосма, мог каждодневно наблюдать, как лакомятся эльфы
с огорода, но жабу в ягоднике не терпел. К тому ж, как всякий пес, Шарыще
был дальтоник - к альпийской живописи первоцветов он не питал. Соседский
сад - тыл обороны. Другое дело - жаба. Попав в цветник, благоухающий мошкой
и комарами, она предощутила пастораль. Нет лиха без добра.
Мирская шапка-невидимка - способность окунаться внутрь себя и не
встречаться подорожным взглядом с окрестностью. Тогда тебя проспят засады,
волк не сглотнет, гадюка уползет, туман накроет. Поглощаться мыслью полезно
на пути. С крутого берега Десны гранит графских развалин выделялся - еще не
затопила зелень трав излучину реки, простор болот и в заливных лугах стояла
заводь. Из тамбурных окон, покрытых гарью, вплывала панорама милых мест.
Лазоревым свеченьем глаз взлохмаченного кряжестого "Пана" Десна светила.
Неуловимый звук его свирели смирял чугунный ход колес. Врубель и Тютчев
здесь дышали. Я спешилась. С подножки соступила и подалась вдоль полотна.
Над болотом туман окрасился в малиновый кисель, и коростель подпрыгивал
на кочках, в такт запоздалой трели соловья. Высокой нотой щегловитого напева
луч солнца пробивался сквозь туман к садовым ульям, где шевелился рой. В
сточной канавке у сарая затих тритон. По рангу древности породы ему не
полагалось удивляться и реагировать на суетливый бред. Он тонкокожеством
своим необычайным отпугивал любую особь. Казалось невозможным взгляду
сносить такую хрупкость, одномоментно улавливая мысль, что эта тварь
предвечна.
Алка Бохлытка была заведующей базой военторга и отличалась от своих
товарок тем, что не теряла форму ног, имела стан как рюмка и гриву, взбитую
пучком, подкрашенную черной басмой с двойным шиньоном на затылке "Бабетта
шагает на войну". Поклонница Брижжит Бардо и славной Клавы Кардинале, вся в
алых стеклышках, как в кристаллической решетке, с губами в тон - из смеси
двух помад: коричневый с морковкой, - с могучим голосом, рассчитанным на