"Амос Оз. На этой недоброй земле" - читать интересную книгу автора

Не могла она вынести нрава Гилада, его приливов, бурь и отливов. Если
жаловалась она и плакала, взрывался Гилад, грохотал его голос и звенели
осколки разбитого кувшина. Если тихо сидела у окна, гладя кота или перебирая
сережки и булавки, Гилад останавливался невдалеке и смотрел на нее, а потом
хрипло смеялся и шел от него козлиный дух. Сжалившись, иногда говорил:
- Может, услышит Царь твою беду и пошлет за тобою кареты. Может
статься, что сегодня или завтра прибудут факельщики, а за ними гонцы.
- Нет Царя и не будет гонцов. К чему им спешить. Нет ничего, - отвечала
Нехушта.
Тогда сердце Гилада переполнялось состраданием и яростью. Он казнил
себя за боль, что ей причинил, бил себя в грудь и проклинал себя и весь свой
род. Потом из жалости вырастало отвращение - к ней, к себе, к жалости, и он
надолго закрывался в своих покоях. По многу дней не видела его Нехушта, пока
в одну из ночей, перед рассветом, не приходил Гилад и не обрушивался на нее.
В любви напрягал губы как человек, силящийся разорвать руками железную цепь.
Приливы, бури, отливы и бездна.
Если ночью падал на лицо Гилада свет факела, то было оно похоже на одну
из масок, в которых пляшут перед костром жрецы язычников. Бывает, что
достается человеку жизнь отверженного в чужой стране, куда он неизвестно как
попал и откуда не может выбраться.
Зимой душа Гилада опустошалась, он лежал, уставившись в свод потолка,
смотрел или не смотрел, но не видел. Тогда Нехушта неслышно приходила в его
опочивальню и касалась его бледными пальцами, как домашний зверек, губы ее
белели, как болезнь, и он отдавал ей свое тело - усталый кочевник женщине из
придорожного шатра. В комнате было тихо.
Но когда просыпалась сила в Гиладе и поднимала тело на бунт против
него, Нехушта пряталась в комнатах, а Гилад неистовствовал в пристройке для
наложниц, вымещая на них бурю кипучего яда. Всю, ночь не спадал приглушенный
дрожащий гул, доносившийся оттуда, и вскрики наложниц. На заре выскакивал
Гилад из пристройки, поднимал с постели кохена, чтобы, распростершись у его
ног, отплакать: нечист. Не успевали слезы высохнуть, а он уже отталкивал
кохена тыльной стороной уродливой ладони так, что тот падал навзничь; Гилад
седлал коня и скакал к гребням восточных гор.
Среди наложниц была одна - маленькая аммонитянка по имени Питда дочь
Эйтама. Люди Гилада захватили ее в одном из набегов на аммонитянские города,
что лежат за пустыней. Питда была невысока, узка в кости, но сбита добротно.
Глаза ее большей частью скрывались в тени ресниц. Но если зеленоватые искры
пробивались сквозь ресницы и попадали на губы Гилада или ему на грудь, если
останавливалась она против него, еле заметно поигрывая кончиками пальцев
руки, упертой в бедро, - дрожь проходила по коже Гилада, и он клял
аммонитянку на все лады. Рот его извергал проклятия, а огромные ладони
сгребали руки наложницы. Захлебываясь, он кусал ее губы, и оба смеялись.
Бедра ее не останавливались ни на мгновение. Даже, когда задерживалась Питда
у входа в конюшню, чтобы вдохнуть запах конского пота, бедра продолжали свой
танец, направляемый и сдерживаемый изнутри. Огонь и лед горели зеленым
пламенем в ее зрачках. Ходила Питда всегда босиком.
С течением дней стало известно, что Питда занимается колдовством. Из
уст наложниц - соперниц Питды - все узнали, что по ночам она смешивает
разные зелья и при этом глаза ее светятся во тьме. Питда умела призывать
умерших и говорить с ними, потому что с детских лет была посвящена в жрицы