"Амос Оз. На этой недоброй земле" - читать интересную книгу автора

Потом через все пронеслась белая молния, обогнавшая на мгновение низкий
рокочущий гром. Дом, сложенный из темного вулканического камня, стоял среди
бури, как остов, как руины уже сгоревшего дома.
Вернувшись с кладбища, Ифтах решил пройти в дом. Трое братьев Ямин,
Емуэль и Азур стояли в полумраке арки на входе, плотно вжавшись в серые
стены. Пройдя под узкими сводами, Ифтах едва не задел их плечами. Ни один из
братьев не шелохнулся. Только волчьи взгляды ощупали кожу Ифтаха. Слов не
было - ни у него для них, ни у них для него. Он прошел, а братья по-прежнему
стояли молча, и даже шепот не проскользнул между ними. Весь день они ходили
втроем по коридорам, ступая мягко и бесшумно, а ведь ноги их привыкли
чувствовать под собой землю. На цыпочках ходили Ямин, Емуэль и Азур, как
будто брат их Ифтах был тяжело-тяжело болен,
В сумерках поднялась с постели Нехушта и из своих покоев прошла к
облюбованному окну. Но на этот раз она не стала смотреть на пустыню, а
повернулась к окну спиной и подняла глаза на Ифтаха. Рукой, белой, как боль,
она провела по волосам и сказала:
- Теперь и этот детеныш осиротел. А сыновья ответили:
- Да, ведь его мать умерла.
Но она сказала еще:
- Вы большие и темные, а он, один из вас, желтый и очень худой.
- Худой и желтый. Но не один из нас, - ответил старший Ямин. -
Смотрите, день подходит к концу.
Той же ночью Нехушта, мать других, пришла проведать Ифтаха. Она пришла
босиком, как приходила Питда, только в руке ее была белая свеча, пламя
которой дрожало и извивалось. Ифтах видел, как, слабо улыбаясь, Нехушта
приблизилась к постели. Потом по лбу Ифтаха скользнули пальцы, прохладные,
как мох.
- Спи, сирота, закрой глаза и усни, - мягко прошептала Нехушта.
Ифтах не знал, что ответить, а она продолжала:
- Теперь ты мой, худой и одинокий детеныш. Закрой глаза и усни.
Кончиками пальцев она коснулась груди Ифтаха и убрала руку. Выходя из
каморки под крышей, где он ночевал, Нехушта потушила светильник. Забрала она
и свечу, оставив за собой кромешную тьму.
Всю ночь за окнами неистовствовала буря. Ветер, разгулявшийся не на
шутку, проверял, выдержат ли стены его бешеные наскоки. Подпоры дома стонали
от напряжения. Деревянные потолки скрипели на разные лады. Во дворе
бесновались собаки. Ревел перепуганный скот.
Ифтах провел эту ночь, притаившись за дверью. Держа в зубах нож, он
ожидал: пусть только придут. Ему чудилась мягкая поступь, не стихающая по ту
сторону двери, шелест ткани, цепляющей о камень. Верхняя ступенька лестницы,
ведущей под крышу, слегка поскрипывала и шуршала. Снаружи хохотала гиена,
пронзительно кричали ночные птицы, и на исходе всех звуков звенел металл.
Дом, сады и поля стояли окруженные стеной молчания и вражды.
С первыми лучами света Ифтах выскользнул из окна и, не выпуская ножа из
зубов, спустился по виноградным лозам во двор, где в тот час не было еще ни
души. Он запасся водой, взял хлеба и длинный кинжал, украдкой вывел коня и
убежал в пустыню, спасаясь от братьев Ямина, Емуэля и Азура.
Господин и повелитель, хозяин надела Гилад Гилади не пришел на могилу
Питды, похороненной за стеной кладбища, ни после погребения, ни вечером, ни
ночью.