"Николай Островский. Рожденные бурей " - читать интересную книгу автора

Стефания ласково наклонилась к нему. Юноша долго смотрел затуманенным
взглядом на незнакомую нарядную даму, на ее лукавые глаза, на яркие от
кармина губы, не понимая, где он и что с ним.
Стефания осторожно рассказала ему обо всем происшедшем. Он попытался
приподняться, но Стефания удержала его:
- Лежите спокойно!
Людвига, заметив его движение, подошла к дивану и взяла Раймонда за
руку.
- Чем я могу отблагодарить вас? - тихо произнесла Людвига.
За окнами снова затрещал мотоцикл, увозивший майора. Только теперь
Раймонд вспомнил все. Ему стало холодно и неуютно.
- Где моя одежда? Я хочу уйти, - прошептал он.
- Сейчас вам принесут платье и помогут одеться. Но вы не должны
уходить, пока к вам не вернутся силы, - сказала Стефания, выходя вслед за
Людвигой из комнаты.
Шатаясь от головокружения, едва не падая, Раймонд одевался. Когда в
комнату вошел Юзеф, неся суконный костюм, сапоги и охотничью куртку, он
застал Раймонда уже одетым.
- Это тебе прислала ясновельможная пани. - И Юзеф положил принесенные
вещи на стул. - Кроме того, она велела передать тебе двести марок, -
протянул он парню пачку кредиток. - Также велено накормить тебя и отвезти в
город.
Комната медленно кружилась перед глазами Раймонда. Он делал слабые
движения рукой, чтобы сохранить равновесие.
- А за дрова сколько мне полагается? - спросил он..
- За дрова - три марки, как условились. Но ведь тебе же дали двести,
чего еще?
Раймонд вынул из пачки кредиток три марки, остальыне положил на стол и
молча вышел.
За воротами парка оглянулся и долго смотрел на усадьбу. Затем медленно
пошел к городу. Ветер хлестал его в лицо, забирался под фуфайку. А он все
шел, спотыкаясь и покачиваясь, словно пьяный...

- Господин обор-лейтенант, у этих двоих пропуска не в порядке. Как
прикажете? - взяв под козырек, рапортовал приземистый вахмистр.
Шмультке взглянул на задержанных. Один из них, сутуловатый, весь
обросший колючей щетиной, в потрепанной форме австрийского, солдата, зло
смотрел на него, часто моргая, словно дым от папиросы офицера разъедал ему
глаза. Другой, высокий, с длинными седыми, как пепел сигары, усами, в черной
поддевке, в коротких солдатских сапогах, стоял спокойно, равнодушно
поглядывая на выходящих из вагона пассажиров.
- Почему у вас нет визы на пропуске? - строго спросил Шмультке.
- Там уже есть три, а четвертую не поставили - некому. Все прут домой,
им не до визы, - с каким-то злорадством огрызнулся первый.
- Как стоишь? Стать смирно! Я тебя научу, каналья, как разговаривать с
офицером! Какого полка? Почему без погон и кокарды? Дезертируешь, мерзавец?
- закричал Шмультке, найдя, наконец, на ком сорвать злобу за трехдневное
бессменное дежурство на станции, где его эскадрой вылавливал в поездах
дезертиров австро-венгерской армии.
- Какой я дезертир? Был в плену в России, теперь возвращаюсь на родину.