"Александр Николаевич Островский. Последняя жертва " - читать интересную книгу автора

Глафира Фирсовна. Эка у вас печаль по этим заблужденным! Да бог с ней!
Всякая должна знать, что только божье крепко.
Юлия. Так-то так, тетенька, да коли любишь человека, коль всю душу в
него положила?
Глафира Фирсовна. И откуда это в вас такая горячая любовь проявляется?
Юлия. Что ж делать-то? Ведь уж это кому как дано. Конечно, кто любви не
знает, тем легче жить на свете.
Глафира Фирсовна. Э, да что нам о чужих! Поговори о себе. Как твой-то
сокол?
Юлия. Какой мой сокол?
Глафира Фирсовна. Ну, как величать-то прикажешь? жених там, что ли?
Вадим Григорьич.
Юлия. Да как же... Да откуда ж вы?...
Глафира Фирсовна. Откуда узнала-то? Слухом земля полнится: хоть в трубы
еще не трубят, а разговор идет.
Юлия(конфузясь). Да теперь скоро, тетенька, свадьба у нас.
Глафира Фирсовна. Полно, так ли? Ненадежен он, говорят, да и мотоват
очень.
Юлия. Уж каков есть, такого и люблю.
Глафира Фирсовна. Удерживать бы немножко.
Юлия. Как можно, что вы говорите! Ведь не жена еще, как я смею
что-нибудь сказать? Вот бог благословит, тогда другое дело; а теперь я могу
только лаской да угождением. Кажется, рада бы все отдать, только б не
разлюбил.
Глафира Фирсовна. Что ты, стыдись! Молодая, красивая женщина, да на
мужчину разоряться, не старуха ведь.
Юлия. Да я и не разоряюсь и не думала разоряться, он сам богат. А все ж
таки чем-нибудь привязать нужно. Живу я, тетенька, в глуши, веду жизнь
скромную, следить за ним не могу; где он бывает, что делает... Иной раз дня
три, четыре не едет, чего не передумаешь; рада бог знает что отдать, только
бы увидать-то.
Глафира Фирсовна. Чем привязать, не знаешь? А ворожба-то на что? Чего
другого, а этого добра в Москве не занимать стать. Такие снадобья знают,
испробованные! Я дамы четыре знаю, которые этим мастерством занимаются. Вон
Манефа говорит: "Я своим словом на краю света, в Америке достану и там на
человека тоску да сухоту нагоню. Давай двадцать пять рублей в руки, из
Америки ворочу". Вот ты бы съездила.
Юлия. Нет, что вы, как это можно?
Глафира Фирсовна. Ничего. А то есть один отставной секретарь, горбатый,
так он и ворожит, и на фортепьянах играет, и жестокие романсы поет - так оно
для влюбленных-то как чувствительно.
Юлия. Нет, ворожить я не стану.
Глафира Фирсовна. А ворожить не хочешь, так вот тебе еще средство: коли
чуть долго не едет к тебе, сейчас его, раба божьего, в поминанье за
упокой!... Какую тоску-то нагонишь, мигом прилетит...
Юлия. Ничего этого не нужно.
Глафира Фирсовна. Греха боишься? Оно точно что грех.
Юлия. Да и не хорошо.
Глафира Фирсовна. Так вот тебе средство безгрешное: можно и за здравье,
только свечку вверх ногами поставить: с другого конца зажечь. Как действует!