"Пол Остер. Книга иллюзий " - читать интересную книгу автора

место существует и название городка не выдумано. Эти две строчки выглядели
так: Ранчо "Голубой камень", Тьерра-дель-Суэньо, Нью-Мексико. Вероятно, это
название вызвало у меня улыбку, хотя точно не поручусь. Имя отправителя не
было указано, и когда я вскрыл конверт, чтобы прочесть вложенную открытку,
я уловил слабый запах духов, тончайшее дуновение лаванды.
Дорогой профессор Зиммер , писал автор. Гектор прочел вашу книгу и
хотел бы с вами встретиться. Не соблаговолите ли вы нанести нам визит?
Искренне ваша, Фрида Спеллинг (миссис Гектор Манн).
Я прочитал это шесть или семь раз. Затем отложил, отошел в другой
конец комнаты, вернулся назад. Когда я снова взял в руки открытку, у меня
не было уверенности, что на ней что-то написано. А если написано - что это
те же слова. Я перечел ее еще шесть или семь раз и, так ничего и не
уразумев, отмахнулся от нее как от плохой шутки. Секунды спустя мной
овладели сомнения, и тут же я усомнился в своих сомнениях. Мысли
сталкивались, и не успевала одна уничтожить другую, как возникала новая. Не
придумав ничего лучшего, я сел в машину и отправился на почту. Все адреса в
Америке есть в справочнике почтовых индексов, и если Тьерра-дель-Суэньо там
не значится, я могу выбросить эту открытку и забыть о ней. Но она была. Я
нашел ее в первом томе на странице 1933 между Тьерра-Амарилла и Тихерасом,
узаконенный городок с почтовым отделением и собственным пятизначным
индексом. Разумеется, это еще не означало, что письмо подлинное, однако
внушало некое доверие, и к тому моменту, когда я вернулся домой, я уже
понимал, что мне придется на него ответить. Таким посланием пренебречь
нельзя. Если, прочитав подобное, вы не дадите себе труда ответить, вас всю
жизнь будет мучить эта заноза.
Я не сохранил копию своего ответа, но помню, что написал его от руки
и, стараясь быть предельно кратким, ограничился несколькими предложениями.
Как-то само собой ответ вышел в стиле самого письма - сухо и невнятно. Было
ощущение, что так я меньше подставляюсь, не выгляжу таким уж дураком в
глазах того, кто затеял этот розыгрыш, - если это был розыгрыш. Мой ответ
приблизительно звучал так:

Дорогая Фрида Спеллинг. Я был бы не прочь познакомиться с Гектором
Манном. Но мне трудно допустить, что он жив. Насколько мне известно, он не
появлялся на публике добрых пятьдесят лет. Не будете ли вы так любезны
сообщить некоторые подробности? Искренне ваш, Дэвид Зиммер.

Всем нам, так или иначе, хочется верить в невозможное, и мы убеждаем
себя, что чудеса иногда случаются. Я был автором единственной пока
биографии Гектора Манна, и, наверно, можно понять того, кто посчитал, что я
клюну на эту удочку - дескать, мой герой жив. Но клевать я не собирался.
Так, во всяком случае, мне казалось. Моя книга родилась из глубокой скорби,
но книга уже вышла, а скорбь осталась. Комедия, предмет моего исследования,
была не более чем предлогом, своего рода лекарством, которое я глотал год с
лишним без особой надежды притупить эту боль. До известной степени боль
притупилась. Но Фрида Спеллинг (или тот, кто скрывался под этим именем)
знать этого не могла. Она не могла знать, что 7 июня 1985 года, за неделю
до десятой годовщины свадьбы, моя жена и два сына погибли в авиакатастрофе.
Она могла обратить внимание на посвящение в книге (В память о Хелен, Тодде
и Марко), но эти имена были для нее пустым звуком, а хоть бы она и