"К.Осипов. Адмирал Макаров " - читать интересную книгу автора

сомневался в успехе. В черновике приказа, набросанном им накануне
объявления войны, имеются характерные строки.
"Мы первые должны встретить неприятельские броненосцы, сильные на
вид, но беззащитные от наших мин. Знайте и помните, что неприятельские
ядра будут делать у нас только кое-какие поломки, но что каждая наша мина,
взорванная у них под дном, непременно потопляет даже самый грозный
броненосец".
В момент, когда Макаров писал это, он мог противопоставить мощной
артиллерии и тяжелой броне неприятеля только небольшие катеры, вооруженные
малоусовершенствованным, малоизученным еще оружием. Со стороны молодого
офицера (Макарову в это время не было еще тридцати лет) это могло походить
на бахвальство. Но те, кто знал командира "Великого князя Константина",
понимали, что заявление Макарова проистекает из чувства глубокой
уверенности.
В последних числах апреля, две недели спустя после начала войны,
"Константин" вышел в крейсерство. Макарову стало известно, что турецкий
флот бомбардирует Поти. Не колеблясь, он взял курс на Поти.
Возможность наткнуться на турецкую эскадру не смущала отважного
командира. Единственное, что он сделал, - это распорядился уменьшить ход
до 4 узлов, чтобы подойти к берегам под вечер: в случае нечаянной встречи
можно будет затянуть бой до наступления темноты.
Наконец, открылся Потийский рейд. Марсовый сообщил, что видит четыре
судна, но вскоре выяснилось, что это только береговые кусты. Рейд был
пуст. Макаров заключил, что турецкая эскадра стоит в Батуме.
Вечером подошли к Батуму. Остановив пароход в 7 милях от города,
Макаров распорядился спустить катеры для минной атаки. Он сам находился на
катере "Минер"; катером "Чесма" командовал лейтенант Зацаренный, катером
"Синоп" - лейтенант Писаревский и катером "Наварин" - мичман
Подъяпольский.
Около 10 часов вечера катеры тронулись к Батумской гавани. Внезапно
из сумрака выдвинулись очертания шедшего навстречу турецкого сторожевого
парохода. Не желая обнаруживать все свои силы, Макаров приказал повести
атаку только лейтенанту Зацаренному.
Катер "Чесма", таща на буксире пироксилиновую мину, понесся к
пароходу. Оттуда открыли сильный ружейный и картечный огонь. Экипажи
остальных катеров, таясь во мгле, с волнением ждали взрыва. Но его не
было. Через несколько минут стал виден катер, возвращавшийся полным ходом.
За ним, идя полным задним ходом, гнался турецкий пароход, продолжая
бешеную стрельбу.
Когда "Чесма" проходила за кормою катера, на котором находился
Макаров, Зацаренный крикнул ему:
- Мину подвел хорошо, но она не взорвалась.
Между тем турецкий пароход заметил остальные катеры и принялся
ожесточенно обстреливать их. Макаров дал полный ход вперед, приказав
одновременно готовить килевую мину для атаки.
Но команда замешкалась. "Не могу не сказать, что под выстрелами люди,
никогда не слышавшие свиста пуль, немного смешались", - откровенно сообщал
Макаров в своем рапорте. Изготовление мины отняло целых пять минут; момент
для атаки был упущен. Турки, не пытаясь уничтожить дерзкие катеры,
повернули и ушли к Батуму.