"Владимир Осинский. Полет стажера" - читать интересную книгу автора

вовсе не хотелось продолжать этот разговор. Не оттого, что я безусловно
отвергал сказанное Тингли Челлом. Но... еще более чем жалок, он был мне
противен. Как бы ни умно, глубоко и тонко было то, что он наговорил, я
каким-то шестым чувством знал: всеми его словами и поступками руководила
жалость к себе, а не пресловутая скорбь по поводу "бессмысленности" бытия.
Я, конечно, многого пока не знаю и не понимаю. Однако, поверьте, далек от
убеждения, что жизнь проста, как апельсин... И все-таки человек должен
стремиться к простоте и ясности. Если нам дано когда-нибудь познать
Сокровенное, то лишь таким путем. А сейчас я задал Тингли вполне конкретный
- возможно, не слишком уместный после его исповеди - вопрос:
- Для чего вы мне все это сказали?
- Дело в том, что, когда мы трое попали сегодня утром в эту переделку, я
очень испугался - вдруг вы оба погибли...
У меня полегчало на сердце:
- Видите! Главное в вас - настоящее, Он страдальчески заглянул мне в
глаза:
- Нет. Я боялся другого - что останусь один и тоже могу погибнуть.
Перед сном я подробно пересказал Петру Вельду мой разговор с
Практикантом. Это не было нескромностью:
Руководитель должен знать о людях, за которых отвечает, все, особенно,
если от их поведения в экстремальной ситуации может зависеть жизнь других
людей. "Космический мусорщик" сказал после раздумья:
- Все это старо. Тысячи лет назад неудачники тоже обвиняли в собственной
несостоятельности всех и все, только не себя. И в первую очередь Общество.
- А последнее? - вступился я за Челла. - Его последнее признание, Петр?
Требуется незаурядное мужество, чтобы решиться на такое.
- Не торопись с выводами. Если человек расписался в собственной подлости,
это еще не означает, что он стал другим... А что касается "оригинальности
взгляда на вещи", "неожиданных поворотов мысли", "тонкости переживаний" и
прочего, что тебе так импонирует в Тингли Челле, - я тебе скажу следующее.
Интеллект, самобытность, даже талант - очень хорошо! Но для меня главное,
чтобы человек был порядочным человеком, и я так это понимаю: в нашем
положении порядочно думать и тревожиться о товарищах, а всякие там
переживания надо отложить для более спокойных обстоятельств... И вообще -
сначала порядочность, честность, надежность для тех, среди кого живешь, а
уже потом утонченность натуры и разные иные нюансы. - Он заметил колебание
во мне, мягко добавил: - Я тоже не сразу к этому пришел. Настанет время -
сам убедишься. Наверное, с возрастом приходит... Ну, пошли в ракету.

На следующее утро Петр Вельд сходил с Виктором Гортом к колодцу. Они
отсутствовали больше трех часов и принесли полный бидон воды. Вместе с ней
они принесли ошеломляющую весть: черные цветы исчезли с поляны! Исчез и
альбом со снимками.

А ночью ко мне пришла Мтвариса.
Что-то заставило подняться и подойти к иллюминатору, и я увидел в черном
круге, вырезанном из ночного неба, ее овальное лицо, и оно было
матово-белым, призрачным, потому что спутник планеты уже взошел. На губах
Мтварисы застыла та же незавершенная улыбка, какой она улыбалась на снимке
Горта. Мтвариса знакомо- решительно и вместе ласково тряхнула головой,