"Свен Ортоли, Никола Витковски. Ванна Архимеда (Краткая мифология науки) " - читать интересную книгу автора

геологии, палеонтологии и химии. В эпоху, когда царило убеждение, что вода
попадает в реки из подземных источников, он доказал, основываясь на
эксперименте, что ее истинный источник - дожди. Вопреки великому Ньютону,
который веком позже будет потеть - хотя и с другими целями и меньшим
успехом - у своей печи алхимика, этот знаток по получению зелени из хрома,
белизны из олова и красноты из золота, показал, что трансмутация металлов -
химера.
За два века до рождения кристаллографии он предложил свою систему
классификации кристаллов. Кроме того, он интересовался ископаемыми останками
животных и утверждал, что они суть вовсе не следы Всемирного потопа, а
"вымершие виды". Его новаторские идеи, рождение которых лишь изредка
сопровождалось сожжением полового настила, будут оценены по достоинству:
Амбруаз Паре был его внимательным слушателем, когда Палисси читал в Париже
публичные лекции на различные темы естественной истории непосредственно
перед отправкой в Бастилию. Но всего этого в глазах истории науки
недостаточно, чтобы наделить Бернара хоть частью величия Леонардо, не говоря
уж о том, чтобы заменить одного другим в качестве прототипа человека
Ренессанса. Остается только воспоминание о сожженной мебели, которое
передается из поколения в поколение как архетип воздействия науки на
общество.
Палисси и в самом деле добывал огонь из всего деревянного; он
пожертвовал одним очагом ради другого - того, где пылал огонь науки, - и
переводил home sweet home[11] как "эмали, мои дорогие эмали". Вот он, символ
не признающей никаких препятствий жажды знаний, самозабвенного поиска,
презирающего любые социальные условности. То, что миф о Палисси не вошел в
ученые книги, столь же наполнено смыслом, как и сам миф: ныне обществу
известно, чего следует ждать от самозабвенного научного поиска. Оно как чумы
боится ядерной угрозы и загрязнения грунтовых вод, объявляя их делом
сегодняшних Палисси, которых оно старается запереть в лабораториях CNRS[12],
но которым, в случае успеха, готово раздавать медали. Что же до невиданного
социального возвышения изобретателя глазури - оно уже не имеет никакого
значения в бесклассовом обществе. Миф о Палисси изжит. Он вернулся в
исходную точку; в известном смысле можно сказать: пал на собственный пол.
Исследователи конца XX века тем не менее вполне были бы готовы признать
Палисси одним из своих предшественников. В самом деле, он умер, не оставив
учеников и унеся с собой в могилу все секреты производства, что не может не
напомнить нам зловещее требование засекречивать свои исследования,
налагаемое сегодня на многих ученых ввиду предполагаемого промышленного
использования результатов[13]. "А видел ли ты эмальщиков Лиможа, которые не
потрудились сохранить в тайне свое открытие, отчего их искусство совсем
упало в цене, так что они не могли больше зарабатывать на жизнь, продавая
свои изделия?" - спрашивал Палисси. Смысл этого вопроса наша technoscience
прекрасно уловила, рискуя забыть об одной из главных задач научного
исследования - свободной пропаганде знаний.


Вечное движение

Всякий ребенок, повторяя в своем развитии эволюцию человечества,
проходит и возраст открытия колеса. Растянувшись на земле с игрушечной