"Владимир Викторович Орлов. Распятие и воскресение Татьяны Назаренко (Эссе)" - читать интересную книгу автора

вольерах лояльности сытно и удачливо паслись И.Ефанов, Ф.Шурпин,
А.Герасимов, С.Бабаевский, И.Пырьев и прочие. Случались нынче и крахи.
Некто, скажем, числившие себя номером один, или два, или три среди духовных
пастырей Отечества, а в реальности оказавшиеся в седьмом десятке, впадали в
апокалипсические состояния, обнаруживали тут же гражданскую войну в
искусстве и происки коварных вражин. Бог с ними. Таких и пожалеть стоит.
Хотя они и теперь при секретарских эполетах и штанах с лампасами. Однако все
ясней становится, кто есть кто и в ком есть в обществе потребность. Уровень
ценностей приподнялся. И еще будет что достать из закромов. А ведь и теперь
явили публике Лентулова, Шагала, Филонова, Малевича, Кандинского, по-иному
будут поняты и канонизированные мастера (М.Нестеров, например, со вновь
"рассмотренною" публикой "Душой народа", Кустодиев, Петров-Водкин).
Возвращаются долги прошлому ("отложенный штраф", по хоккейной
терминологии), возвращается Отечеству пласт культуры, без которого движение
к реальному существованию невозможно. Но как успеть нам, должникам, все
достойное прочесть, прослушать, посмотреть и осознать? Как все в себе
вместить и совместить со страстями и заботами дня летящего? Да еще имея под
рукой свежие номера газет и журналов. Пытаясь переварить пропущенное, не
отнесем ли мы то, что делается сегодня в литературе и искусстве, в свой
следующий долг? Не вызовет ли это сегодняшнее лет через двадцать-тридцать
запоздалые открытия? Тем более что можно успокоить себя, посчитав, что
ничего путного сегодня и не делается. Разве есть тут уровни "Котлована" и
"Реквиема", Мандельштама и Булгакова? Какое там. Сплошной электрический гром
массовой культуры, наводнения растаявших ледников авангарда, "митьки" с
ухмылкой питерских швейков, сочинения-чернухи на злобу дня. Ну, если только
Шнитке...


4

При таких обстоятельствах и открылась выставка Татьяны Назаренко. (По
соседству - французский авангард, этажом выше - Т.Яблонская, "через стену" -
долгожданный московско-ленинградско-мюнхенско-нью-йоркский В.Кандинский.)
Татьяна Назаренко - из "семидесятников". При этом она одна, сама по
себе. Она из поколения "начитанных", иные ее полотна вызывают мысли об
известных мастерах (Брейгеле, Ван Эйке, др.), но тут не заимствования и не
подражания; обращения к мастерам необходимы ей в ту или иную пору для
разговора с ними, или для опоры из них, или для смысловой цитаты
("цитировали" Моцарт, Чайковский, "цитируют" нынче Щедрин, Шнитке). Она
беседует с мастерами, но она - одна, сама по себе. Она одна, но в ней -
множество Татьян Назаренко.
Эти множества Татьян Назаренко и были известны любителям чуть ли не
четверть века. Они и вписывались в движение "семидесятников" разных
настроений по выставкам и времени. Тут - поначалу - и некое отталкивание от
"сурового стиля". Тут и увлечение уроками Д.Жилинского и В.Попкова. И
использование (с иронией непременно) приемов "примитива" и лубка. И
"карнавально-балаганное" направление. И стремление возродить ценность
сюжетной картины. И, конечно, погружение в отечественную историю.
Назаренко - из "семидесятников". Но талантливый художник, следуя
совместными дорогами со сверстниками, рано или поздно должен выбрести на