"Борис Орешкин. Дневник Толи Скворцова, путешественника и рыболова " - читать интересную книгу автора

водорослей, на медленном течении, где обычно живут небольшие щуки-травянки.
Четвертую жерлицу я поставил под нависшим с берега кустом ивы, ветки которой
касались воды. Пескарика с грузилом я опустил к самому дну (глубина там
почти полтора метра).
Кончив работу, я выплеснул воду из банки, помыл руки и не спеша пошел к
лагерю. Солнце уже опустилось за горизонт, и в наступивших сумерках наш
небольшой костерок светился приветливо и уютно. У костра видны были фигуры
капитана, Виктора, Татьяны, Оли и Женьки. Мне захотелось скорее попасть в их
тесный кружок, выпить горячего чая, почувствовать рядом плечи друзей. Я
ускорил шаги, забыв про все огорчения.
Ребята уже поужинали. Оля сунула мне в руки котелок с оставленной
порцией каши и, присев рядом, стала смотреть, как я ем. От ее сочувственного
взгляда мне стало совсем хорошо. А когда я кончил есть, она все так же
сочувственно и мягко спросила меня:
- Толь, ты этих пескариков нарочно опять в реку пустил? Чтобы они
подросли немного, да?
А сама смотрит на меня своими большими, загадочными глазами так
серьезно, так вдумчиво, что прямо и не верится, что это ее очередная
издевка. Вот заноза! А я, дурак, и вправду поверил в ее хорошее ко мне
отношение...
Все, конечно, опять повалились от хохота. А что тут смешного? Окажись
на месте Оли Татьяна или какая-нибудь другая девчонка, я бы знал как
ответить. Я бы ей выдал! Но сейчас почему-то все ядовитые слова выскочили у
меня из головы. И я сказал только, что рыбная ловля не девчоночьего ума дело
и что лучше уж ей и дальше кашу варить, раз ни на что другое она не
способна.
Эх, как она тут взвилась! Вскочила, будто ее иголкой кольнули.
- Ах так! Мое дело кашу варить?! Кухарку себе нашел! Если я завхоз, так
мне только и делать, что обед готовить да посуду после вас мыть? Не стану
больше!
Ее тут же поддержали Татьяна и капитан. Все на меня набросились. Опять
я во всем виноват оказался. А разве я говорил, чтобы одна Ольга всегда обеды
готовила и посуду мыла? А Татьяна на что? Не все же время ей акварельные
этюдики в своем альбомчике рисовать? Да и я тоже могу готовить. Разумеется,
в свободное от других, более важных дел время. Да разве мы все не участвуем
в приготовлении пищи? Разве не собираем дрова для костра? Или, может быть,
это не я три дня назад на берегу Андаловки котелок мыл? Я! Но об этом они
забыли. А вот когда рыбу для всех надо поймать, тогда с меня спрашивают.
В конце концов, когда споры и крики утихли, выяснилось, что никто,
собственно, против приготовления еды и мытья посуды по очереди и не
возражает. Решили установить суточные дежурства, чтобы дежурные полностью
отвечали за обед, завтрак и ужин и за порядок в лагере. А выдачу и учет
продуктов оставили за Олей.
Бросили жребий. Татьяне досталось дежурить с Женькой, капитану - с
Виктором, а мне - с... Ольгой. Очень невезучий сегодня был день!
Вечером мы пили чай с сухарями. Уже совсем стемнело, когда к нашему
костерку подошел высокий старик в сером брезентовом плаще. На плече у него
висел длинный кнут с короткой рукояткой.
- Чай да сахар! - сказал он.
- Садитесь с нами! - тут же, ни секундочки не раздумывая, пригласила