"Николай Сергеевич Оганесов. Двое из прошлого (Повесть) " - читать интересную книгу автора

собранным, готовым к отпору. Он придавал этому большое значение, но
вынужден был признать, что с каждым разом играть невозмутимость и
твердость духа становится все труднее. Все чаще простые, невинные на
первый взгляд вопросы застигали его врасплох, выбивали из колеи, а каждый
его хитрый, заранее выверенный и тщательно обдуманный ход вопреки
ожиданиям пропадал впустую, не спасал, а скорее еще больше затягивал
петлю.
У кого не сдадут нервы?! Отмалчивался - плохо, начинал говорить - еще
хуже: путался в мелочах, сам себе противоречил и в результате шаг за шагом
сдавал позиции. А ведь, казалось, предусмотрел все: еще в день ареста,
отъезжая от ателье в милицейской машине, он, поборов первый испуг, заранее
распределил роли, разработал сценарий. Действие первое: невзирая ни на
что, отрицать свою вину, дать понять, что им попался не слабачок, готовый
распустить нюни при виде милиционера, а сильный и умный человек, который
будет защищаться до последнего. Был и второй вариант, на случай, если все
же припрут к стенке: признаться, но свалить все на неосторожность,
случайность - с кем не бывает? По его расчетам, такая развязка должна была
устроить обе стороны. Следователь будет доволен тем, что удалось раскрыть
преступление, и он тоже внакладе не останется. Много не дадут - умысла-то
не было, - а уж два-три года отсидит, не растает. Хорошего, конечно, мало,
да ведь сухим из воды все равно не выбраться. Он даже представлял себе,
как в колонии станет налаживать работу по оптической части. Ничего, не
пропадет, с его-то специальностью! В заключении тоже хватает людей с
плохим зрением, он предложит свои услуги, и, может, все еще обернется
сравнительно благополучно.
Оба варианта просты, как все гениальное, и поначалу вроде шло
нормально, как по писаному: вопрос - ответ, вопрос - ответ, в общем -
ничья. Но с какого-то момента - пожалуй, после очной ставки с Ямпольской -
он вдруг начал замечать, что роли меняются: ни следователь, ни свидетели
не желают произносить предназначавшийся им текст, сам он теряется под
напором улик, предварительно заготовленные реплики отдают фальшью, а
происходящее все больше становится похожим на детскую игру в "горячо -
холодно", когда тот, кто ищет, все ближе подбирается к цели.
Да, все началось с Ленки. Ну разве мог он предполагать, что эта
полуночница увидит его из своей "кельи"? Нет, конечно. Ох и струхнул он
тогда на очной ставке. Вот когда было "горячо"! Чудом удалось повернуть
разговор так, чтобы Ленка не проболталась о Тане. Следователь не обратил
внимания на его трюк, благодаря чему он продержался лишних несколько дней.
Но Ямпольскую вызвали еще раз, и она, стерва, разоткровенничалась,
выложила все про встречу в кафе. Ничего страшного в ближайшие дни не
произошло - Таней не заинтересовались, однако ее имя уже фигурировало в
протоколе, и это значило, что рано или поздно Скаргин за нее зацепится.
Как пить дать, зацепится. Игорь успел изучить следователя и не заблуждался
на его счет. Так оно и случилось. Мамаша подвела, чтоб ей пусто было!
После ее показаний Скаргин вспомнил о кафе, связал ту встречу с
прошлогодним инцидентом у матери и стал допытываться: что за Таня, кто она
да где живет? Ну кто тянул мать за язык?! Что он ей плохого сделал, зачем
было вытаскивать на свет всю подноготную - и про посещение девятнадцатого,
и про Таню, и про пакет.
Добра от нее он никогда не видел. Еще с тех пор, как увели они с