"Сергей Обломов. Медный кувшин старика Хоттабыча (сказка-быль для новых взрослых)" - читать интересную книгу автора

-- Потому что читатель может быть персонажем только тогда, когда он
писатель, -- сказал писатель, -- хотя бы чуть-чуть. Иначе он не свободен. А
раз не свободен -- отдельно не существует.
Леший замолчал, сбитый с толку.
-- Так вот, -- продолжал как ни в чем не бывало, писатель. -- Уметь
читать -- это тоже своего рода талант, как и писать. Ну, навыки, конечно,
школа. Я вот читать научился, только когда начал писать. А до этого только
буквы знал и дальше картинок не воспринимал ни одной книги. А как научился
-- понял, что большинство так называемых книг написано для людей, не умеющих
читать, как и музыка -- для глухих, на трех аккордах, как и фильмы -- для
слепых, с историей, но без продолжения. Этим отличается продюсерское
искусство от настоящего. С другой стороны, быть читателем, а при этом еще и
писателем -- крайне неудобно. Придумаешь чего-нибудь, потом почитаешь -- и
писать не хочется, все уже написано. Я сначала грузился -- потом плюнул.
Пусть будет как будет. Читать буду меньше. Тем более, что книжка эта
заказная -- римейк, то есть изначально неоригинальна.
-- Римейк чего? -- спросил Леший.
-- "Старика Хоттабыча". Помнишь, повесть такая была? И фильм.
-- Конечно.
-- Ну и вот. Писатель Лагин, автор Хоттабыча, в свое время прочел
перевод английской книги "Медный Кувшин" Энстея. В ней джинна находит
лондонский архитектор. Еще в начале века. И Лагин решил переделать ее под
коммунизм. Тоже давно, аж в тридцать пятом году. Только там, в Англии, джинн
злой и умный, а в "Хоттабыче" добрый, но глупый. И есть еще много разных
отличий -- но канва и многие события сохранены. И теперь этот Захаров
заказал мне римейк "Медного Кувшина", который одновременно и римейк "Старика
Хоттабыча" для нашего посткоммунизма. Поэтому моя книжка называется "Медный
Кувшин Старика Хоттабыча", для преемственностей. Только лагинского Вольку,
пионера, и энстеевского Горация Вентимора, архитектора, пришлось заменить на
хакера. Для актуальности и модности. Среди вас есть хакеры? Было бы неплохо
иметь прототип. А то я про это ничего не знаю.
Вернувшийся Джинн, который слышал последнюю фразу писателя, предложил в
качестве прототипа себя.
-- А ты хакер? -- строго спросил писатель.
-- Ну не так, чтобы прям хакер. Любитель.
-- Вообще-то у тебя даже имя подходящее. То есть ник. С таким ником
можно некисло интересного замутить. Ну смотри, сам напросился. Тогда
поехали, посмотрим, как ты живешь -- мама, папа, все дела. Люблю в гостях в
начале мая, особенно люблю точить. Пора бы в шахту покидать. Счастье --
есть!
-- Он один живет, -- сказал Леший, -- и есть у него дома нет.
-- О! -- сказал писатель.
Сборы обошлись в некоторое количество времени и пива. В качестве гостей
Джинна определились дополнительно двое -- некто Гришан и Друид. Люди как
люди.
Людей как людей могло быть и больше, но писатель строго ограничил их
количество, сославшись на общую слабость задней подвески своего автомобиля.
Сам автомобиль показался Джинну слишком хорошим для неудачливого бизнесмена,
но писатель пояснил, что это из прошлого, когда он еще не был писателем и
его "способности к нормальной материализации не были разрушены