"Эдна О'Брайен. Деревенские девчонки ("Деревенские девчонки" #1) " - читать интересную книгу автора

Но я не пошла домой, а вошла в дом с чёрного хода, так как знала, что
Марта с мужем отправились в Лимерик смотреть фильм "По ком звонит колокол",
а Бэйба хотела, чтобы я сегодня вечером помогла Молли делать бутерброды и
заваривать чай. Домой я отправилась только через час.
Хикки ногтем выцарапывал на курятнике своё имя. Отец уже всё сказал
ему, поэтому он хотел оставить после себя какой-нибудь след, чтобы его
вспоминали.
- Куда ты теперь подашься, Хикки?
- В Англию. Снимусь сразу же, как только ты уедешь. - Хотя он
постарался произнести эти слова бодро, чувствовалось, что ему несладко.
- Ты будешь скучать?
- Скучать по чему? Вовсе нет. Я буду зарабатывать двадцать фунтов в
неделю, да ещё в Бирмингеме что-нибудь подзаработаю.
Но ему было всё равно тоскливо.
- Почему ты вернулась? - спросил он.
Я рассказала.
- Да она просто стервоза какая-то, - пробурчал он, и мне это почему-то
было приятно.
Он сказал мне, что подстрижёт живую изгородь, и это, слава Богу, будет
в последний раз. Он быстро работал садовыми ножницами, а я собирала
обрезанные ветви в тачку. Ветви он срезал очень близко к стволу, и
подрезанная изгородь выглядела голо и неуютно. Ветер теперь продувал её
насквозь. На одном конце, где изгородь была особенно густой, он подстриг её
в виде кресла; я села в это кресло, чтобы испытать, выдержит оно меня или
нет. Кресло выдержало. Потом мы отвезли обрезки, свалили их в старый подвал
и закрыли его. Бычий Глаз уже улёгся спать в своей конуре из торфа. Было
как-то непривычно, что отец и Бычий Глаз уже отправились спать в такой
чудесный вечер. Жалюзи в комнате отца были опущены, поэтому я не заглянула к
нему, хотя и знала, что он не отказался бы от чашки чая. Но я не могла
заставить себя зайти к нему в комнату, когда он лежал в кровати. Каждый раз
у меня перед глазами вставало лицо мамы, лежащей рядом с ним на подушке. Она
всегда выглядела затравленной и испуганной, словно с ней должно было
случиться что-то ужасное. Она предпочитала при любом удобном случае спать со
мной, а в его комнату поднималась только тогда, когда не могла отвергнуть
его домогательств. В кровати он всегда спал без пижамы, и мне было стыдно
даже подумать об этом.
Старый белый улей всё ещё стоял в углу огорода. Две ножки у него
отсутствовали, и он наклонился па один бок.
- А что ты будешь делать с ульем? - спросила я Хикки.
Несколько лет тому назад он решил завести пчёл. Почему-то ему казалось,
что ему удастся разбогатеть, продавая местным жителям мёд; по вечерам, после
работы, он собственноручно соорудил улей. Потом раздобыл где-то в горах
пчелиную семью, выращенную, чтобы собирать вересковый мёд, и уже подсчитывал
будущие доходы. Но, как и все прочие, эта его новая затея лопнула. Пчёлы
искусали его, он рычал и орал от боли, прыгая по огороду, и маме пришлось
делать ему компрессы. По той или иной причине мёда мы так и не дождались, а
Хикки еле избавился от пчёл, выкурив их.
- Так что ты будешь делать с ним? - переспросила я.
- Оставлю так, пускай гниёт, - ответил он.
Голос его звучал устало, и мне показалось, что он вздохнул, потому что