"Эдна О'Брайен. Деревенские девчонки ("Деревенские девчонки" #1) " - читать интересную книгу автора

лестнице в одной ночной сорочке и стучала к нему в дверь, спрашивая, почему
он не справляет нужду на дворе. Но Хикки никогда не отвечал ей, прикидываясь
спящим.
Я быстро оделась и, наклонившись за башмаками, заметила под кроватью
пух, пыль и куриные перья. Но у меня не было настроения прибирать сейчас
комнату, поэтому я быстро набросила накидку на кровать и вышла из комнаты.
Площадка перед комнатой, как всегда, не была освещена. Окна с
потемневшими стёклами почти не пропускали света, впечатление было такое,
словно в доме кто-то умер.
- Яйца переварятся, - крикнул из кухни Хикки.
- Уже иду, - ответила я.
Мне надо было умыться. В ванной стоял холод - ею никто не пользовался.
Она выглядела абсолютно заброшенной - с заржавевшей раковиной, совершенно
нетронутым куском розоватого мыла и негнущимся белым полотенцем, которое
выглядело так словно всю ночь провисело на морозе.
Я решила не утруждать себя и лишь налила в туалетный бачок ведро воды.
Смыв не работал, и мы месяцами ждали мастера, который бы его наладил. Мне
стало очень стыдно, когда Бэйба, моя школьная подруга, заглянула сюда и
обреченно произнесла: "По-прежнему не работает?" Все вещи в нашем доме либо
сломаны, либо ими вообще не пользовались. Мама держала наверху в гардеробе
несколько пачек прищепок и несколько мотков новой верёвки; она говорила, что
если пустить их в дело, то их либо сломают, либо украдут.
Комната моего отца располагалась как раз напротив ванной. Его
поношенная одежда была небрежно брошена на кресло. Комната была пуста, но я
словно слышала, как хрустят его колени. Они всегда хрустели, когда он
ложился и вставал с кровати. Хикки снова позвал меня.
Мама сидела у шкафа с посудой, жуя кусок сухого хлеба. Её голубые глаза
заплыли и глядели устало. Она ночью не спала. Её взгляд был устремлён
куда-то вдаль, словно она могла видеть там свою судьбу и своё будущее.
Хикки кивнул мне. Он завтракал яичницей из трёх яиц и нескольких кусков
домашнего бекона. При этом он макал свой хлеб в распущенные желтки и потом
обсасывал его.
- Ты спала? - спросила я маму.
- Нет. Ты всегда сосёшь на ночь что-нибудь сладкое, а я боюсь, что ты
задохнёшься, если вдруг проглотишь целиком, так что я должна быть всегда
начеку.
Мы всегда держали под подушкой сладости и плитки шоколада, и я привыкла
сосать на ночь фруктовые леденцы. Бедная мама, она всегда тревожится. Я
думаю, она всю ночь лежала в своей комнате, думая о нём, прислушиваясь, не
затрещит ли на дворе мотор его старого автомобиля, не раздадутся ли его шаги
по влажной траве, - ждала и кашляла. Она всегда начинает кашлять, когда
ложится в постель; поэтому она держит старые тряпки, которые служат ей
вместо платка, в мешочке из вельвета, привязанном к ножке её кровати.
Хикки подал мне яйцо. Оно получилось круче, чем всмятку, поэтому он
срезал верхушку и положил туда кусочек масла, чтобы вышло пожиже. Это было
яйцо, снесённое курицей-молодкой, и оно неплотно сидело в большой фарфоровой
рюмке для яиц. Маленькое яйцо в большой рюмке выглядело довольно глупо, но
вкус его был превосходен. Чай уже остыл.
- Можно мне нарвать сирени для мисс Мориарти? - спросила я маму.
Мне было стыдно говорить с ней о цветах для моей учительницы, когда она