"Барбара О'Брайен. Необыкновенное путешествие в безумие и обратно: операторы и вещи [M]" - читать интересную книгу автора

Доктор Доннер удивил меня. Мне всегда казалось, что психоаналитик
должен держаться перед пациентом спокойным и невозмутимым, как скала, на
которой волны эмоций не оставляют и следа. Доктор Доннер был нетерпеливым,
нервным, беспокойным. Его состояние не передалось мне, я только наблюдала. С
тех пор как исчезли голоса Операторов, мне казалось, что все опустело и
иссохло у меня внутри. Я стала каким-то роботом без чувств и мыслей. После
многих месяцев творимого Операторами бедлама наступил долгожданный покой и
песчаный берег моего разума отдыхал после бури.
- Вы увлекались фантастикой? - спросил доктор Доннер. - Ваши образы
словно вышли из сборника фантастических рассказов.
С трудом пробираясь через свое разумное прошлое, я не сразу ответила.
- Обычно я читала "Время" (Time). Пыталась читать на ночь вечерний
выпуск "Времени", да все времени не хватало. На "Время" не было времени.
Меня позабавило повторение слова "время".
- Можно сказать, что у меня не было времени с пользой использовать
время.
Доктор подступил с другого боку.
- Вы проявили удивительное самообладание, путешествуя по всей стране в
течение полугода, учитывая ваше состояние здоровья.
Я с трудом удержалась от того, чтобы не назвать его слова нелепостью.
Ведь я же не управляла собой. Управляли мною. Чтобы у него не оставалось
сомнений, я добавила:
- Поймите, весь этот кавардак прекратился. Я в совершенном порядке.
За исключением того, что голова кажется ужасно пустой и высохшей,
подумала я про себя.
- Да, вы избавились от основных симптомов. Вы поняли, что не
существует никаких Операторов, что это просто шизофреническая галлюцинация.
Между прочим, а почему вы это назвали "кавардак"?
Я тупо уставилась на него. И в самом деле, почему?
- Подумайте минутку, - сказал он с раздражением. - Не говорите, что
у вас нет ничего в голове. Вы это без конца повторяете. В голове всегда идет
мыслительный процесс.
Я попыталась подумать, но мне стало больно, и я отказалась от попытки.
На иссохший берег моего разума набежала легкая волна: мой разум сейчас
нуждается в отдыхе гораздо больше, чем в аналитике. Только я собралась
перевести эту волну в слова, как набежала еще одна, более полная: пожалуй,
лучше ни о чем не говорить. Я молча уставилась на доктора Доннера.
Аналитик посмотрел на часы, полистал свой блокнот и назначил время
следующего приема, подождав, пока я старательно записывала все на листок
бумаги.
Выйдя на улицу, я сразу отправилась в парк, где теперь проводила
значительную часть времени. Это был обширный тихий парк с озером посередине.
Там обитали утки, чайки, какие-то болотные птички и один величественный
лебедь. Я всегда любила птичий мир, да как-то все не доводилось понаблюдать
за его повседневной жизнью. Чего-чего, а времени теперь у меня было более
чем с избытком.
По воде скользил лебедь, а у него на спине виднелась длинная черная
палка. Сидевшая на одной скамейке со мной женщина с любопытством наклонилась
вперед.