"Алексей Силыч Новиков-Прибой. По-темному" - читать интересную книгу авторасонливо и неподвижно.
Но я полон бодрости. Закупив для кочегаров подарки, я не иду, а лечу вперед, не чуя под собой земли. Стараюсь выбирать узкие и глухие переулки. Водку держу снаружи - смотри, на! Смеюсь в душе над своими преследователями: "Ищите в поле ветра!" Прохожу мимо большой площади. Невольно в памяти воскресают картины недавнего прошлого. Три года тому назад я стоял на этом месте. Десятки тысяч людей собрались здесь. Гордо развевались знамена. А оттуда, со средины площади, с опрокинутой бочки, служившей трибуной ораторам, слышались вдохновенные речи. Толпа горела. Грянули песню, свободную и могучую. Из надорванных грудей, из недр измученных и разбитых сердец, веками ее хранивших, вырвалась она и захлестнула всю площадь. И что же? Куда мы пришли? Что осталось от прошлого? Но прочь уныние! Иду дальше, снова окрыленный надеждами. Вот и гавань. Не больше двух недель открылась навигация. Местами еще виднеются льдины. Вдоль каменной набережной вытянулся ряд пароходов и барж. На некоторых яркие фонари. Мачты бросают на воду длинные тени. Кипит судовая работа. Люди, согбенные под тяжестью грузов, бегают в разных направлениях. Воздух оглашается криком грузчиков, грохотом лебедок, паровыми свистками, ударами дерева и звоном железа. Быстро нахожу нужный мне пароход. Пришвартованный к стене, он густо дымит. Видать, что уже пожил на свете, побороздил океаны. Как только может еще справляться с бурей? Жандарм! Но он глядит на воду, туда, где два яличника из-за чего-то грызутся между собой. Я уже на палубе. Направляюсь в носовое отделение, где помещается судовая команда. Открываю дверь. - Пожалуйте, - приветствует меня Трофимов. - Все свои люди. Выложив принесенные припасы и деньги на стол, я знакомлюсь с кочегарами. Их четверо, ребята все симпатичные. - А я, признаться, побаивался, как бы тебя дорогой не застопорили, - смеется Трофимов. - Где уж тут застопорить! Я так пары развел, что десятиузловым ходом летел. Через минуту мы уже все сидим за большим деревянным столом. Настроение у кочегаров веселое. Выпивая, они дружелюбно угощают и меня. На радостях я выпиваю две рюмки водки и, чувствуя себя голодным, с большим аппетитом уничтожаю целую селедку. Все болтают, шутят. Входит еще один кочегар, длинный, как верстовой столб, с острыми плечами и впалою грудью. Лицо хмурое. О чем-то таинственно переговаривается с Трофимовым и другими. - Сколько дает? - спрашивает кто-то. - Восемь целковых. Трофимов, переговорив еще кое о чем с ним, обращается за советом уже ко всем: - Вот, братцы, еще один хлопец хочет ехать по-темному. С Петровым уговорился. Молодой парень. Можно, что ли? |
|
|