"Алексей Силыч Новиков-Прибой. Капитан первого ранга (Роман)" - читать интересную книгу автора

смеялся. Это было выше нашего понимания, особенно после пространных
разговоров на уроке словесности о высоком значении офицерского чина. Как
же это так? Нам настойчиво внушали самое глубочайшее уважение к начальству
вообще, а тут выходило наоборот: адмиральские почести воздавались какой-то
паршивой собаке. В наши головы, забитые строжайшими правилами
чинопочитания, Карягин своими выходками вносил сумятицу. Мы были наивны, и
никто из нас не знал, что и подумать о таком, как казалось нам,
кощунственном нарушении дисциплины.


III

Каждый из нас, будучи еще в деревне, много понаслышался об Иоанне
Кронштадтском. Слава о нем гремела по всей стране. Почти в каждой избе
среди икон можно было увидеть его портрет. Этот священник заживо был
зачислен в бесконечный сонм святых. О нем писали в газетах, а устная молва
разносила, что он может изгонять из женщин бесов и вообще творить всякие
чудеса. Был случай, когда буйно помешанный будто бы сразу же вылечился от
одного только его благословения. Кроме того, он считался ясновидцем.
Достаточно человеку лишь о чем-нибудь подумать, как он узнавал его мысли.
В необыкновенную силу этого священника люди верили, ему молились, и каждый
просил о своем: хворые - об исцелении от болезней, преступники - о
прощении грехов, богатые - о ниспослании еще большего богатства, бедные -
об избавлении от голода, бесплодные - о нарождении детей, нелюбимые - о
любви. И как магометане в Мекку, так и православные со всех концов России
тянулись в Кронштадт, чтобы присутствовать при богослужении отца Иоанна.
От наплыва людей в этот город хорошо богатели хозяева гостиниц.
Иногда матросы назначались начальством для охраны священника. Выйти
ему из боковой двери Андреевского собора и пройти до кареты, стоявшей за
оградой, было очень трудным делом: богомольцы, бросаясь под благословение
отца Иоанна, могли сбить его с ног. Вот здесь-то и требовалась помощь со
стороны солдат или матросов. Они выстраивались в две шеренги, одна против
другой, и, ухватив друг друга за руки, образовывали собою коридор. В такой
коридор могли проникнуть только богатые люди, подкупив полнотелую женщину
Снигиреву, "батюшкину овцу", как она сама себя величала, или проворного
белокурого псаломщика.
Старые матросы по этому поводу смеялись:
- Выходит, что без денег так же нету тебе божьей благодати, как и
хорошей выпивки и закуски в трактире.
От них же мы узнали, что Иоанн Кронштадтский очень богатый человек.
Ему шлют деньги со всех концов России. Секретарь его ежедневно ходит с
большой кожаной сумкой на почту и получает там мелкие и крупные переводы.
Правда, когда отец Иоанн едет в коляске, то разбрасывает нищим медные и
серебряные монеты, но это все делается больше для славы. Крупные суммы
остаются при нем. Он имеет собственный дом, выезд и пароход. Какой же это
святой? Вся эта критика, услышанная нами от старых матросов,
сопровождалась страшной руганью.
Один из новобранцев нашего взвода, метко прозванный Стручком, был
высок, тонок и сутул. Судя по его гибким и нежным рукам, он никогда не
занимался физической работой. Во время молитвы в роте он отличался большим