"Амели Нотомб. Ртуть" - читать интересную книгу автора

только надеяться, что никто не видел, как она выходила из курительной.
- Тридцать восемь.
Франсуаза зашла на минутку в ванную, вернулась и приступила к
привычному массажу. Она уже убедилась, что Хэзел всегда говорила с ней
свободно, не подозревая, что старик подслушивает их разговоры; теперь ей
хотелось выведать у девушки еще кое-что. И медсестра начала невинным
голосом:
- Я думала о нашем вчерашнем разговоре. Пожалуй, вы правы; имена - это
важно. Есть такие, что навевают мечты. А какое ваше любимое женское имя?
- Раньше было Кэролайн. Теперь - Франсуаза.
- Вы путаете вкусы с привязанностями.
- Это правда, но только отчасти. Например, если бы вас звали Джозианой,
это имя не стало бы моим любимым.
- А разве нет имен, которые вы бы любили, хоть никогда и не встречали
людей, носивших их? - продолжала старшая подруга, надеясь, что страж,
который наверняка их слушает, не придерется к этим вопросам, далеким от
медицины.
- Никогда об этом не задумывалась. А вы?
- А я люблю имя Адель. Хотя у меня никогда не было знакомой Адели.
Девушка рассмеялась; медсестра не знала, как это следовало понимать.
- Вы такая же, как я! Адель - очень похоже на то, как вы на свой
французский манер произносите мое имя - Азель.
- Действительно, я об этом не подумала, - изумленно согласилась
Франсуаза.
- У вас, как и у меня, вкусы зависят от привязанностей. Если, конечно,
я ваша подруга, - добавила она, посерьезнев.
- Конечно, и вы это прекрасно знаете. Как вы думаете, Хэзел и Адель
означают одно и то же?
- Вряд ли. Но звучание часто важнее смысла. Адель - да, это красиво. У
меня тоже никогда не было знакомой Адели.
"Она не лжет", - подумала медсестра.

Франсуаза Шавень снова наведалась в архив больницы Не; ни одной Адели
среди умерших в 1903 году не оказалось.
Она напрягла память, пытаясь вспомнить, как выглядел почерк Лонкура.
"Я, возможно, зря ломаю голову, если писал под его диктовку кто-нибудь из
персонала - или если надпись на фотокарточке сделана не рукой Капитана".
Она внимательно прочла имена всех умерших в 1903 году женщин - их было
ни больше, ни меньше обычного. "В больницах ведь не всегда умирают", -
сказала себе Франсуаза. Она дошла почти до конца регистрационной книги, как
вдруг на странице, датированной 28 декабря 1903 года, ей бросилась в глаза
одна запись:
"Скончалась: А. Лангле, родилась в Пуэнт-а-Питре[2] 17.1.1875."
А. - это могла быть Адель, но с тем же успехом Анна, Амелия или
Анжелика. Однако мелкий, бисерный почерк напоминал тот, что Франсуаза видела
на обороте фотокарточки. К тому же ее внимание привлекли две детали. Хозяин
кафе говорил, что Лонкур прилез ту женщину на своем корабле, однако имя у
нее было не иностранное: Гваделупа вполне подходила к случаю. Кроме того,
дата рождения совпадала с предполагаемым возрастом девушки с фотографии.
И, наконец, в книге не была указана причина смерти: такое же нарушение