"Ганс Эрих Носсак. Клонц" - читать интересную книгу автора

Я побрел домой и, войдя в комнату, сразу же подошел к окну, чтобы
задернуть шторы - вечер уже наступил. Возможно, что, глядя в темноту за
стеклом, я немного помедлил, раздумывая, с чего начать: попытаться раздуть
огонь в печке, либо скинуть башмаки и надеть тапочки, чтобы не беспокоить
больного звуком шагов, или же сперва поставить на огонь воду, чтобы
сварить что-нибудь на ужин.
Может, сначала все же поговорить с больным и справиться, как он себя
чувствует? А вдруг он спросит, достал ли я угля? Как мне тогда быть?
Сказать, что обещали дать завтра, чтобы только его успокоить? Кстати,
завтра мне нужно будет первым делом вынести во двор и размельчить
последний кусок кокса. На сколько его хватит? Надеюсь, краны не забыли
отвернуть, а то ведь трубы промерзнут. Надо сейчас же проверить.
Повернувшись, я увидел Клонца. Клонц стоял в моей комнате, привалившись
спиной к двери, тем самым лишая меня возможности бежать. Он стоял, слегка
набычившись, словно собирался тут же вцепиться мне в горло. Я не смел
шевельнуться. И чувствовал, что от страха бледнею. А он, видимо,
наслаждался этим зрелищем. Потому что легонько постукивал пальцами по
двери. А может, мне это только померещилось. "Что вам угодно?" - наконец
выдавил я еле слышно. Он ответил не сразу. И только еще больше подался
вперед, словно готовясь к атаке. Мне показалось, что он даже шагнул ко
мне. Куда было бежать? Даже если бы я рискнул выпрыгнуть из окна, он успел
бы навалиться на меня сзади прежде, чем я повернусь, отдерну штору и
распахну створки.
Сомнений не было, это был Клонц. Я узнал его сразу, несмотря на то что
прошло столько лет и столько всего стряслось. Давно ли он дожидался меня
здесь, в комнате? Почему его вообще сюда впустили? Ведь можно же было
сказать, что меня нет дома.
Костюм на нем был куда лучше того, что он носил до войны. Добротная
синяя шерсть, отлично сшит; только чересчур новый на вид. Крахмальная
рубашка сверкала белизной. Наверно, госпожа Хабекост позаботилась. Только
вот воротничка он по-прежнему не носил, а может, успел отстегнуть для
удобства: под горлом блестела золотая запонка. Он, несомненно, процветал:
и по одежде, и по всему было видно, что и он сам причисляет себя к сливкам
общества. Не уверен, что всем этим он обязан госпоже Хабекост и ее
деньгам. Лишь теперь, задним числом, обдумываю вероятность этого. Я не
спросил, как его дела, просто к слову не пришлось, да и впоследствии,
вероятно, не спрошу. Хотя Клонц вышел из-под моего пера, не думаю, чтобы я
мог как-то на него повлиять. Я впервые осознал, что созданные нами образы
подвластны нам лишь до какого-то момента. В один прекрасный день они
отрываются от нас и даже могут поднять на нас руку. Еще бы, ведь они
способны выстоять, когда все вокруг рушится.
Догадываюсь, что Клонц стал дельцом на черном рынке. Не знаю, какого
размаха, по задатки к разного рода махинациям у пего всегда имелись, не
было лишь благоприятной обстановки. Весьма возможно, что он торгует вином
втридорога, продает посетителям сигареты из-под полы, отпускает блюда без
карточек или еще что-нибудь в этом роде. У хозяина ресторанчика множество
способов нажиться на общей нужде. Ему не приходится ни голодать, ни
мерзнуть. Он может позволить себе приобрести синюю шерсть на костюм. Или