"Борис Михайлович Носик. Альберт Швейцер " - читать интересную книгу автора

Жук ел траву, жука клевала птица,
Хорек пил мозг из птичьей головы.
Все это верно, но животный мир не претендует на мораль. Последняя, по
Швейцеру, начинается там, где в отношении чужого стремления к жизни
возникает то же уважение, что и в отношении собственного, а необходимость
сохранять свою жизнь за счет другой жизни осознается как зло. "Этика - это
безграничная ответственность по отношению ко всему, что живет". Швейцер
считает, что только тогда, когда люди смогут обходиться без ущерба каким бы
то ни было живым существам, они станут нравственными.
Ригоризм этики Швейцера возник из неприятия империалистического века,
до предела обесценивавшего человеческую жизнь. Швейцер не добрался до
экономических причин и классового смысла происходивших на его глазах
событий, но он сумел тем не менее уловить зловещую дисгармонию
капиталистической эпохи. Немало страниц посвятил он критике распада
буржуазной культуры. Запад чванится достижениями науки и техники. Но разве в
этом культура? "Она представляет собой совокупность всех прогрессов человека
и человечества во всех областях и в любом отношении, но только в том случае,
если все это служит духовному совершенству отдельного индивида". А как раз
этого не хватает буржуазному западному миру. Развитие капиталистической
цивилизации (в узком смысле это слово обозначает материальные блага, их
производство и потребление) влечет здесь за собой крушение мира духовных
ценностей.
Строго говоря, и здесь Швейцер не особенно оригинален: и до него
находились авторы, которые критиковали окружавшее их варварство не менее
беспощадно. Своеобразие Швейцера как буржуазного моралиста в другом - в
единстве слова и дела. История этики знает немало кричащих несоответствий
между проповедью и поведением. Шопенгауэр, призывавший к аскетизму, сам был
заурядным бонвиванам. Ницше, бредивший "сверхчеловеком", явно страдал
комплексом неполноценности. У Швейцера требования к миру и к самому себе
полностью совпадают. Раньше, чем идея "благоговения перед жизнью" вылилась в
литературные формы, она воплотилась в поступке. И нам близки и практический
склад его ума, и его увлеченность деятельностью. "Спокойная совесть -
изобретение дьявола", - любил повторять Швейцер, и с ним нельзя не
согласиться в том смысле, что человек никогда не должен удовлетворяться
достигнутым.
Критиковать слабые стороны мировоззрения Швейцера не составляет труда.
Мы имеем в виду не только его религиозно-мистические искания. Марксист
вправе бросить ему справедливый упрек в непонимании классовой структуры
современных социальных, в том числе и нравственных, отношений. Призыв
Швейцера оберегать любую форму жизни слишком абстрактен. Когда речь заходит
о жизни смертоносных бактерий, то он вообще становится абсурдным. К счастью,
у доктора из Ламбарене хватило здравого смысла быть непоследовательным и
решительно уничтожать все то, что угрожало здоровью его пациентов. В
литературном наследии Швейцера можно обнаружить и другие уязвимые места.
Однако гораздо важнее другое - увидеть, понять и использовать все
ценное, что есть в опыте этого человека, указавшего, что и сегодня
возможности буржуазного гуманизма еще не исчерпаны до конца. Показательным в
этом отношении является письмо Вальтера Ульбрихта Швейцеру, в котором
говорится: "В нашем социалистическом государстве, в Германской
Демократической Республике, мы стараемся благоговение перед жизнью воплотить