"Грегори Норминтон. Корабль дураков " - читать интересную книгу автора

Чезаре - уже не столь мрачный, ибо его опасения оказались излишни, -
поздравил Альфонсо, который нашел свое счастье. Протянув руку над плечом
Бальдассаре, он дружески хлопнул Альфонсо по спине, только не рассчитал
сил, и удар получился болезненным, и Альфонсо в ответ брызнул водой на
Чезаре, облив при этом всего Бальдассаре и развернув лодку поперек курса.
Друзьям пришлось побороться с изменчивыми течениями, чтобы выправить
лодку.
- И как ее имя, твоей возлюбленной? - спросил Чезаре, и его голос при
этом дал петуха.
Альфонсо, которому напекло голову, забыл ответить.
Бальдассаре все это время молчал. Никто не видел страдания,
написанного у него на лице, - ибо Альфонсо сидел к нему спиной, а сам он
сидел спиной к Чезаре. Когда же он заговорил, Альфонсо с Чезаре слушали его
вполуха. Во всяком случае, поначалу.

Somnium Baldassaris

Было темно. Я был один, ночью, в тисовом лесу. Сухие ветви деревьев
сплетались над головой, закрывая небо. Я почти ничего не видел -
продвигался на ощупь, но не чувствовал ничего. Ни звука, ни шороха. Даже
запахи леса как будто исчезли. Лишь далеко впереди едва теплился свет, и я
шел к нему. Пятно света становилось все больше - значит, я все-таки
приближался к нему, хотя и не чувствовал под собой ног, - и можно было
надеяться, что лес скоро закончится. А тишина все сгущалась, давила.
А потом лес и вправду закончился. Я по-прежнему пребывал в странном
оцепенении, но теперь я хотя бы увидел свет. Прохладное бледное небо в
лучах рассвета. И еще я увидел ее. Она сидела под кустом можжевельника на
сухой каменистой поляне. Она была во всем белом. У нее на коленях лежали
три куклы, изображавшие трех мужчин. У каждой фигурки, я помню, был пучок
настоящих волос на голове. Я не знаю, как описать вам ее красоту - скажу
только, что эту женщину я искал всю жизнь, она была предназначена для меня
с рождения. И вот я увидел ее и узнал.
Она пошла вверх по лестнице, высеченной в камне, и я понял, что должен
идти за ней. А потом она заговорила со мной без слов, как это бывает во
сне. Я спросил, как ее зовут. Она сказала что, раз для меня так важны
имена, я могу называть ее Омбретта. В опаленном иссохшем Саду она была в
белом и голубом, и на лице у нее лежала густая тень от кипарисов. Сухая
земля у меня под ногами вдруг наполнилась влагой. Буквально за считанные
секунды вся поляна покрылась цветами: горечавки, ирисы и незабудки. Земля
оживала, и мои онемевшие чувства тоже оттаивали вместе с ней. У меня в
сердце как будто открылся бездонный провал, куда утекало все. Почему вместе
с любовью всегда приходит и печаль? В самый миг зарождения любви мы уже
знаем, что когда-нибудь она умрет, умрет вместе с возлюбленной. И я молился
лишь об одном: чтобы она жила вечно, моя прекрасная госпожа; чтобы
когда-нибудь я вернулся с работы домой, и она бы ждала меня там,
воплощенная в человеческий облик, чтобы она - сотканная из теней - обрела
плоть. Она замерла на нижней ступени второй каменной лестницы. Я знал, что
мне надо идти за ней. Но я не мог даже пошевелиться. Я как будто ослеп и
оглох. И тогда она подошла и поцеловала меня, и чувства снова вернулись в