"Хилари Норман. Клянусь, что исполню..." - читать интересную книгу автора

наняли машину. Справляясь с картой местных автомобильных дорог, проехали
столько, сколько смогли, а потом пешком совершили восхождение на
Дьюксфилд-Фелл. И Оливия, и Джим не спускали глаз с Энни, зная, что из них
троих она наиболее уязвима в эмоциональном отношении. Но в тот день она
полностью владела собой и, казалось, была готова к тому, что их ожидало, не
хуже остальных.
Взобравшись наверх, они увидели одновременно и очень мало, и очень
много. Там не было ни единого обломка, ни кусочка металла или стекла, ни
пятнышка крови. Но осталась воронка, образовавшаяся от падения вертолета,
осталась искореженная и опаленная земля вокруг нее.
Был август, был разгар лета, был ясный солнечный день, но всем троим
казалось, что птицы вокруг молчат, что на вершине царят холодные ноябрьские
сумерки. Когда они видели кадры хроники, когда присутствовали на дознании -
даже когда они видели, как комья земли падают в могилы, - жестокая истина
смерти не вполне доходила до их сознания. Но здесь было то самое место, где
жизнь покинула их родителей, где жаркое пламя пыталось поглотить
бесчувственные тела, пока его не погасил холодный дождь Нортумбрии.
- Наверное, мне лучше уйти, - через некоторое время проговорила Энни.
- Хорошо, - отозвалась Оливия.
- Я могу пойти одна, если вы с Джимом хотите остаться.
- Нет, не можешь, - быстро возразил Джим. - Нам надо держаться вместе.
Я тоже готов идти. - Он взглянул на Оливию. - А ты?
- Я еще немного задержусь. Вы идите.
- Мы далеко не уйдем, - сказал Джим. - Ты уверена, что с тобой все
будет в порядке?
- Конечно, - ответила Оливия.
Она дождалась, пока они уйдут, потом села на землю. Она был рада, что
они пошли вместе с ней, но теперь она была рада, что осталась одна. Теперь
она могла сделать то, чего ей так хотелось, - приникнуть к земле, чтобы
оказаться как можно ближе к тому месту, где погибли ее родители, и
попрощаться с ними как должно.
Она положила ладони на прохладную землю, закрыла глаза. Она думала о
своих родителях. Она думала об Эмили Сегал - враче, жене, матери, яркой
личности, об Артуре Сегале - филантропе, муже, отце, собирателе воспоминаний
и красивых вещей. Они были такими занятыми людьми, жили полной, насыщенной
жизнью, но всегда находили время друг для друга и для дочери. Они давали ей
так много - любовь и утешение, дружбу и совет. Это жестоко, думала Оливия,
им пришлось умереть такими молодыми, когда они еще так много могли сделать.
Но здесь, на этом месте она вдруг поняла, что у них по крайней мере не было
времени испугаться смерти и что ушли они из жизни вместе, как и жили.

Все трое остановились на ночь в деревенской гостинице, потому что не
особенно спешили возвращаться в Лондон - им и так недолго оставалось быть
вместе. Джим собирался поступить в Гарвардскую школу бизнеса, Оливия должна
была уехать в Париж изучать французский язык в Сорбонне, а Энни ничего не
оставалось, как зализывать раны в доме Олдричей в Сан-Франциско. С
неожиданно острым чувством грядущей утраты они поняли, что это их последний
шанс побыть втроем.
Они пообедали в ресторане, было много вина - даже Энни выпила целый
бокал, - потом поднялись в номер Оливии, потому что он был самым большим.